Натурщик
Шрифт:
Захотелось пить, но он отложил телесные радости до полной и окончательной победы над автоматом. И она состоялась, эта великолепная победа! Юрка сгрузил в пластмассовую миску не менее килограмма жетонов, встал и задумался - ну и куда теперь это нести, на что менять? По экрану побежали слова, цифры, фигурки - опять включилась демоверсия. Юрка не мог спокойно смотреть на это издевательство - тот, кто внутри, знал, что игрок голоден и страшно хочет пить, но звал продолжить игру. Юрка принял вызов.
Жажда могла и подождать.
Это не зал, когда в трех шагах от автомата -
Юрка даже не сразу понял, кто это похлопывает его по плечу.
– Заигрался?
– спросил Ариэль.
– Хочешь, я тебе сюда ужин принесу?
Сперва Юрке стало неловко. Но Ариэль улыбался по-хорошему, с пониманием.
– Ты что будешь: просто бутики с чаем или куриную отбивную с картошкой?
Вопрос был нелепый - как же есть отбивную и одновременно играть, ведь обе руки заняты.
– Бутики, - сказал Юрка.
– Ас чем?
– С колбасой, конечно.
Это Юрке понравилось - бутик с колбасой держать удобно, особенно если колбаса толстая, вроде «докторской». А вот те, которые мастерила бабка, с кольцом помидора или крутого яйца, хуже всего - влажный помидор соскакивает с масла, яйцо же придерживать пальцем как-то неловко.
Вскоре Ариэль пригнал сервировочный столик с большой тарелкой бутербродов и ведерной кружкой горячего чая. Заодно приспособил к автомату настольную лампу. Он сделал это вовремя - еще немного, и в саду окончательно стемнеет…
– Но он же сумасшедший!
– воскликнул Просперо.
– Ты посмотри который час!
– Он просто игрок, учитель. И мы с вами это знали с самого начала.
– Ну, знали… Он что, и отлить не пойдет? Лужу в моем любимом кресле сделает?
– Надеюсь, до этого не дойдет. Но и до туалета он не добежит - скорее всего, к кустикам.
– Не понимаю… Он же тут ни на что свои жетоны не обменяет. Игра - ради самой игры? Где смысл?
Ариэль усмехнулся. Просперо не узнал в Юрке себя. Правда, таким он теперь бывал не часто - пора труда взахлеб и без единой мысли о вознаграждении для него миновала. Это была бестолковая пора, и созданные тогда герои большей частью погибли, и десятины они тоже не платили - десятина в жизни Просперо появилась вместе с Ариэлем. Теперь мастер очень даже интересовался вознаграждением. Но случалось, что сутками не выходил из мастерской, воплощая в жизнь сущую ерунду - вот полтора года назад захотелось ему, чтобы у Эмбикоатля были втяжные уши, весь смысл которых в том, чтобы пугать собеседников. И Просперо сделал ему такие уши и неделю радовался, не желая отпускать героя на ту планету, где ему предстояло сражаться высоко в горах, возле месторождений фербеллиновых кристаллов. Просто разговаривал с Эмбикоатлем, следил за его ушами и хохотал, как младенец с новой погремушкой.
Некоторое время они смотрели на огонек лампы в парке.
– А в этом что-то есть… - произнес Просперо.
– Герой, который покоряет удачу. Не мышцы, а феноменальная интуиция…
– Во всех, учитель. Всюду идет игра, всюду нужен тот, кто обыграет врага.
– Хорошо. А потом? Он выиграет королевский трон, два трона, три трона, станет повелителем целой планеты - и что дальше?
– Не знаю, учитель. У нас еще есть время подумать об этом.
– Интуиция, интуиция… Откуда же она берется?
– У некоторых - врожденное свойство. Подсознание накапливает и обобщает информацию, потом выдает на поверхность результат.
– Слушай, это интересно… способность к классификации деталей… Я понял. Человек вводит себя в состояние транса. И включает механизмы работы с информацией, которые обычно спят. Вот что требуется… если вдуматься, Ариэль, что-то похожее я уже делал… для этого и картинки мельтешат…
– Да, учитель. В транс входить умеет капитан Трелони. И тогда он бегает по натянутому канату. Весьма полезно при абордаже - и противник теряет дар речи, когда видит одноногого канатоходца.
– Ты прав…
Просперо с интересом посмотрел на огонек. Он не видел Юрки-ного лица, не слышал Юркиного дыхания, но протянулась ниточка - он уже понимал, что происходит возле автомата.
– Поздно, учитель, - сказал Ариэль.
– Отключи ему электричество, пусть идет наконец спать.
– Нет, учитель, он должен наиграться.
– Ты полагаешь?
– Он должен устать до легкого умопомрачения. Иначе он не будет удовлетворен…
– А что вообще нужно, чтобы удовлетворить игрока? Мне казалось - выигрыш.
– Боюсь, что нет, учитель. Нужно сделать так, чтобы состояние поединка было для него непрерывным. А это невозможно.
– У него изменяется обмен веществ?
– Тоже не исключено.
– Хорошо, пойдем.
Просперо отправился в свою спальню, Ариэль шел следом, глядя в затылок типу, с которым был связан прескверными узами взаимной необходимости. Ариэль мог немало - он и управлять мастером выучился. Он умел договориться с любым человеком и с любым техническим устройством, он поддерживал надежную связь с такими мирами, о которых жители Земли и понятия не имеют. Просперо без него просто растерялся бы и опустил руки. Но один лишь Просперо имел силу и власть мастерить живых героев. Вся сообразительность Ариэля была тут бессильна - этого дара он был лишен изначально.
Он мог бы найти другое занятие и другого партнера - всякому приятно, когда называют «учителем», но второго Просперо в обозримом пространстве и даже в обозримом будущем ему не попадалось, как ни искал. Прочие мастера копировали его работы, но плоховато, и ничего нового не изобретали, жизнь в героев вдыхали ненадолго, и это была какая-то псевдожизнь, с простейшими эмоциями и почти без интеллекта. Очевидно, талант старика и впрямь был уникален.
На рассвете Ариэль выглянул в окно. Зрение у него было острое - он увидел сквозь листву клена, что лампа горит, а Юрка спит в кресле.