Научи меня прощать
Шрифт:
Мирослава
Как ощущается поцелуй спустя долгих семь лет после расставания с тем, из-за кого сердце превратилось в фарш? Он, скорее, похож на соленую карамель, послевкусие которого я ощущаю до сих пор и сколько бы раз не пыталась вытравить из головы страсть и желания Демьяна ко мне, которые успела уловить во время поцелуя, у меня ничего не получалось. Даже после того, как Демьян под предлогом встречи с партнерами вместе с помощником сорвался с места и уехал посреди рабочего дня, хотя я знала, что в расписании у него на сегодня не назначено никаких встреч, мелкая дрожь так и не покинула
Оказалось, что семь лет превратились в несколько дней и чувства, которые я раньше испытывала к Демьяну, ни на грамм не уменьшились. Мое сердце все так же разрывалось при виде него, на лице появлялся предательский румянец, а губы от воспоминания о поцелуе начинали гореть так, словно я перепутала помаду с перцем чили.
– Все, кто видел нашего нового директора, а особенно женская часть сотрудников компании, уже сели на диету и придумывают имена детишкам, которых хотели бы от него поиметь, – на край моего стола аккуратно садится София, поправляя на уже внушительных размеров животе блузку свободного кроя. – Уверена, такие красавчики как он в твоем вкусе. Помнится, ты рассказывала, как встречалась с кем-то в университетские годы…
– Все это в прошлом, – обрываю Софию на полуслове и натягиваю на лицо самую фальшивую улыбку из своего арсенала. – Наши отношения заранее были обречены на провал, поэтому не стоит вспоминать то, чего сейчас нет.
– Как скажешь, – девушка пожимает плечами, и мы снова вливаемся в работу.
Однажды на одном из корпоративов я под давлением начальства выпила лишнего и мой язык превратился в самую настоящую помойку, из которой слова вылетали с завидной скоростью. Но мне повезло, что рядом оказались только уши Софии и девушка не страдала излишней болтливостью, вот только я и по сей день не могу вспомнить что именно я успела ей рассказать. Не перешла ли черту и не сболтнула ли лишнего.
Если в тот вечер из моего рта вылетело имя Демьяна, то я тем самым подписала себе смертный приговор.
Но даже не это сейчас беспокоило меня больше всего. Стоило Демьяну взять бразды правления в компании, как вся женская часть здания, включая кафе на первом этаже, стали чаще улыбаться и толще наносить косметику на лицо. Если до этого девушки и женщины приходили на работу с потрепанным пучком на голове и в помятой блузке или вчерашнем кардигане, то сейчас я словно попала на показ мод в Милане, где каждая вторая, казалось, потратила всю годовую премию на обновление гардероба.
Так рабочее место постепенно стало превращаться в самый настоящий курятник, где главным призом было внимание Демьяна. Ревность, которая, казалось, уже давно утихла, начала с новой силой расти во мне.
Да, я все еще люблю его, но прошло слишком много времени и от прежнего парня почти ничего не осталось, как бы я не пыталась найти в нем знакомые черты.
Сидеть в душном офисе без работы сил не было, впрочем, как и прокручивать в очередной раз в своей голове проблемы, которые в последнее время налипали друг на друга, словно снег, превращаясь в огромный булыжник, который рано или поздно точно проедется по мне, словно каток. Хотелось вдохнуть порцию свежего воздуха и прочистить мысли перед окончанием рабочего дня, до которого оставалось около часа.
Хоть я и знала планировку здания лучше, чем свою квартиру, но даже
Не успела я сделать шаг назад, как попала в цепкий словно капкан взгляд мужчины, избежать который было все равно, что пустить себе кровь рядом с голодавшим месяц львом.
– Ты все еще здесь, – не спрашивает, а констатирует мужчина с недовольным лицом, словно я для него была не более, чем измазанная дерьмом корова на пастбище. – А я надеялся, что Демьян умнее, чем выглядит.
– Ваш сын и правда умен, раз достиг таких вершин, – молча глотаю оскорбление со стороны мужчины и продолжаю, из всех сил стараясь на обращать внимание на плечистых телохранителей рядом с ним. – Ума не приложу, в кого же он такой…
– Вот же девчонка..! – зло выплевывает мужчина и делает в мою сторону резкий шаг, но вовремя останавливается, вспомнив, что сейчас мы все находимся в одном из главных холлов компании на четырнадцатом этаже у всех как на ладони.
Отец Демьяна не настолько глуп, чтобы выяснять отношения на публику и срывать маску добродетеля, за которой прятался самый настоящий Дьявол во плоти. Раньше я тоже верила в то, что этот человек может быть мягким и милым внутри, что безжалостным зверем он может быть только перед конкурентами и теми, кто на него работает, но реальность оказалась той еще сучкой, от которой я получила лишь средний палец, перетянутый колючей ленточкой, и последующие нервные срывы в будущем.
– А вы нисколько не изменились, – пользуясь положением, язвлю в ответ и натягиваю на лицо фальшивую ухмылку, не безе сил потушив в себе пламя страха и неуверенности. – Семь лет прошло, но все пытаетесь бодаться с обычной девушкой. Не кажется ли вам, что силы немного не равны? Или вам приятно сражаться только с теми, кто слабее?
– Закрой рот, пока я не перешел от угроз к действию! – зло шипит мужчина, лицо которого сейчас походило на красный помидор, а вздувшиеся вены на его лбу говорили о том, что до того, как он окончательно выйдет из себя, оставалось совсем немного.
Проходящие мимо люди напряженно улыбались, хоть до их ушей и не долетали слова, которыми мы бросались друг в друга, приветствовали отца их нового директора, на что мужчина только кивал в ответ, стирая зубы в порошок.
До чего жалкое зрелище – видеть хищника, который притворяется тупой овцой.
Телохранители тоже стали напряженно следить за мной и Григорием, и клянусь Богом, они настолько верны ему, что, если он прикажет перерезать мне горло кредиткой или живьем закопать в одном из лесов области, они без колебаний сделают это.
– Зачем вы причиняете боль тем, кто даже в мыслях не желал вам зла?
Казалось бы, простой вопрос, на который Григорий мог дать вполне логичный ответ, но в действительности он обескураживает мужчину, лишает веры в самого себя и грубо стирает его синдром Бога, что дает мне право воспользоваться случаем и скрыться в толпе уставших сотрудников, которые шли к лифтам после окончания рабочего дня.