Научи меня прощать
Шрифт:
– Но как так, дочка? – расстроенно спрашивает мама, с грустью рассматривая бесконечные цифры на квитанции, будто от этого из станет меньше.
– Дочка? – из меня против воли вырывается смешок. – Ты, наконец, вспомнила, что помимо любимой Катеньки у тебя есть еще старшая дочь? – театрально хлопаю в ладоши так, чтобы не разбудить дремавшего в комнате отца. – Браво! Лично я уже давно уловила закономерность, что ты добра ко мне лишь тогда, когда тебе это удобно, чтобы высосать из меня побольше денег.
– Да как я… – начинает оправдываться женщина, но я ее перебила.
– Хватит, – отрицательно машу головой и скрещиваю на груди руки, показывая тем самым, что сегодня
– Быть такого не может! – снова встала на рога мама, защищая свою любимую дочурку. – Катенька каждый месяц звонит мне и рассказывает, какие предметы у нее были и какие отметки она получает! Ты же сама обучалась заграницей и должна понимать, как там может быть тяжело.
– Вот именно! – срываюсь уже почти на крик. – Когда я училась там, я не знала как мне найти свободное время, чтобы в туалет сходить или просто прогуляться по парку, не говоря уже о том, чтобы просто болтать по телефону часами напролет, – я снова начинаю чувствовать себя забытым и ненужным ребенком, поэтому стараюсь закрыть тему как можно скорее. – В общем, для начала пусть пришлет мне свой табель успеваемости в хорошем качестве, а там уже посмотрим, присылать ей деньги, или нет. В случае чего, пусть хотя бы последний год обучения оплатит сама.
– Как ты можешь быть такой жестокой?! – чуть ли не кричит мама, догоняя меня уже на пороге квартиры, когда я на скорую руку пыталась прыгнуть в ботинки. – Катенька твоя младшая сестра и нуждается в поддержке!
– Когда я была в ее возрасте, почему-то обо мне так никто не беспокоился, – бью женщину по самому больному и сбегаю из дома, словно больной из психиатрической лечебницы, где кроме грозной санитарки и невкусных пилюль больше ничего не было.
До работы я добиралась на забитом до отвала метро, где даже сделать элементарный глубокий вдох было сложно, не говоря уже о комфорте, но мне было грех жаловаться на такую мелочь по сравнению с тем, чем меня огорошил личный помощник Демьяна, стоило мне добраться до своего рабочего стола. На нем уже лежала куча непонятных для меня папок с исследованиями по строительству и еще бесчисленное количество документов, от цифр и незнакомых слов у меня начиналась мигрень.
– Что вы только что сказали? – переспрашиваю на случай, если вдруг мой мозг неправильно разобрал слова Макара, уровень интеллекта которого, я уверена, был выше, чем Эверест.
– Вы все правильно услышали, – с натянутой улыбкой говорит он и вручает мне в руки все документы с горкой, которые, казалось, могли свалиться на пол даже от косого взгляда. – Сегодня Демьяну Григорьевичу во второй половине дня стало нехорошо, поэтому было решено перенести всю его работу на дом, а это, – парень тычет указательным пальцем в стопку папок в моих руках. – Вам необходимо доставить ему домой.
– Но почему именно я? Разве меня не понизили в должности?
– Если хотите, то можете поехать вместо меня на один из объектов, где стройка затянулась более чем на месяц, и тогда те люди, которые уже купили квартиры и готовы пойти в суд, порвут вас в клочья, даже не спросив кто вы. Если честно, то я буду даже рад махнуться с вами…
– Ладно! – ладонью останавливаю пулеметную очередь из слов парня и, удобнее уложив на руках документы, иду следом за ним на подземную парковку.
Я
Все тот же элитный многоэтажный жилищный дом, где одна квартира может занимать целый этаж, одним своим видом пускал мурашки по моему телу и все так же стоял среди густых деревьев, которые за семь лет стали еще выше. Все те же двери лифта и спокойная мелодия в нем, пока тот поднимал меня на самый последний этаж, отчего в горле моментально образовывается ком размером с теннисный мяч. Даже, казалось, что аромат помещений остался прежним, стоило мне выйти из лифта, будто за нашими спинами и не было семи лет разлуки, за которые я успела несколько раз впасть в затяжные депрессии от бессилия.
Дверь в конце коридора не манила к себе, а наоборот словно кричала убираться вон, что я хотела сделать и одновременно задушить в себе чувство страха.
Коснувшись пальцем сенсорного звонка у двери и вместо того, чтобы прислушаться к звуку уверенных шагов по ту сторону, я отсчитываю ритм своего сердца. Оно билось как сумасшедшее, будто я пробежала эстафету с препятствиями. Я так отчаянно копалась в своих мыслях, что не заметила, как передо мной тихо открылась дверь, за которой уже стоял одетый в домашнюю одежду дорогого бренда Демьян. Его привычный холодный взгляд цвета синевы был способен превратить мраморные полы подо мной в лёд, но боюсь, что он припрятал для меня другие «сюрпризы».
– Ты ушла в самоволку на полдня, – стреляет мне в лоб прямо на пороге Демьян, после чего отступает в сторону, приглашая пойти.
Предложения облегчить мне ношу никто не предложил, поэтому молча разуваюсь и иду в сторону большой кухни, где даже чайник стоял на том же самом месте, что и семь лет назад. Скинув с себя папки на большой стол, перевожу дыхание и всячески пытаюсь не натыкаться на холодный взгляд мужчины.
– Знаю. Я предупредила заранее Макара и…
– А должна была меня. Макар – не твой начальник. Поэтому в будущем больше не допускай таких ошибок.
– Хорошо.
– Если не хочешь, чтобы я превратил твою зарплату в пустой конверт, то приготовь мне легкий суп, пока я буду в душе. Это у тебя получается лучше, чем работать, – камни Демьяна летели в мой огород чаще, чем я успевала отвечать на его колкие слова, но все же посчитала, что молчание будет лучшем вариантом по сглаживанию углов недопонимания.
Пока я то и дело плавала в очередных воспоминаниях наших счастливых моментов из прошлого, не заметила, как за моей спиной оказался Демьян. Я поняла это по аромату геля для душа и пены для бритья, что исходили от него. А еще жар его тела, который я ощутила каждой частичкой своего, которое моментально отозвалось мощным трепетом вперемешку с волнением, отчего я не сразу заметила, что суп уже давно закипел. Демьян сам выключает электрическую плиту, нажав на сенсорную кнопку. От вида рукава из татуировок на руке мужчины, моя ладонь чуть было не потянулась проверить их на ощупь, как я любила делать это раньше, но вовремя дала себе мысленную затрещину, чтобы не наступить на выложенные собой же грабли.