Научи меня...

Янг Аида

— Да, все верно! — согласилась с ней. — Никита.

— Артур-птица другого полета, не думай больше о нем! Поверь — так будет лучше.

Кивнула, ей в ответ, стирая слезу со своей щеки.

— Спасибо, Марин, — выдавила из себя, испытывая угрызение совести, что злилась на нее и думала плохое. Всех временами заносит, бывает. Но, сейчас подруга показала себя с другой стороны. — Спасибо. Я уже в норме.

— Ну вот и отлично, — засмеялась она. — Ты же теперь не будешь против, если я к Арчи подкачу? — выдала, толи

в шутку, толи всерьез. Разве разберешь? Но сказанное мне не понравилось. Я молча встала и отправилась в душ.

Последовали монотонные дни, как две капли воды похожие друг на друга. Без особой радости и удовольствия, которые испытывала, находясь рядом с Лихачевым.

Занятия в универе, пресные встречи с Никитой, двухдневная поездка к родителям, проходили как в тумане.

Каждый день я старалась не думать, не вспоминать Артура, но ничего не выходило.

Ломки. Его отсутствие выворачивало наизнанку, словно наркомана со стажем.

С каждым днем становилось только хуже, что хотелось наплевать на собственную гордость и сломя голову бежать в, до боли знакомую, квартиру.

Только здравый смысл останавливал от подобной глупости и совершения огромной ошибки.

Родители будто чувствуя мои колебания и уныние, стали давить с удвоенной силой. Разговоры о Никите и наших отношениях стали происходить с тошнотворной регулярностью.

Едва Никита во всеуслышание объявил о том, что мы пара, родители вконец ополоумели и стали планировать нашу свадьбу.

С этого момента встречи с Ником стали неимоверно раздражать. Звонки, разговоры, все было на одну тему. Давление преследовало меня повсеместно, подталкивая к срыву, который произошел уже через месяц.

— Маленькая моя, я ужасно соскучился. Жду не дождусь нашей встречи, — раздавался в трубке, до скрежета зубов, слащавый голос Никиты. — Родители ждут завтра на ужин. Мама выбрала тебе платье.

Платье! За меня уже выбрали свадебное платье! Просто невероятно.

— Я неважно себя чувствую, прости. Сегодня не выйдет, — ответила, как можно ровнее, без надрыва и раздражения, иначе это могло иметь последствия.

Тут же подключалась тяжелая артиллерия с расспросами о моем самочувствии.

Его мама, Анастасия Петровна, с рьяной настойчивостью записалась в мои подружки и в прямом и переносном смысле не давала мне прохода. Советы, наставления сыпались как из рога изобилия, расшатывая мои и без того истощенные нервы.

— Что-то болит? Давай я позвоню маме… — тут же взволнованно спросил он.

— Нет, взвизгнула я, — останавливая его мыслительный процесс, движущийся в неправильном направлении. — Я чувствую себя просто замечательно, — как можно бодрее проговорила я.

А буду чувствовать себя еще лучше, когда это все закончится.

Именно!

Пора заканчивать все это недоразумение, иначе ровен час просто свихнусь или кого-нибудь разорву в порыве злости.

— Знаешь,

я все же приду. Говори, где и во сколько, — уже более уверенно сказала ему, сама не замечая, как начинаю улыбаться.

Радость. Впервые за месяц я вдохнула полной грудью, потому что приняла решение разорвать ненавистные отношение, которые просто душили, давили на грудь.

— Ульяночка, девочка моя, я так рад. С нетерпение буду ждать нашей встречи. Клуб “Крейзи” у входа. Тебя будет ждать сюрприз.

“Тебя тоже”. Так и подмывало сказать, но мило попрощавшись, отключила вызов.

Свобода.

Такая желанная и такая близкая, что кружилась голова.

Напевая себе под нос популярный хит, вытащила из шкафа свои потертые джинсы и толстовку.

Боже. Как я по ним соскучилась.

Мама Никиты день и ночь повторяла о том, что девушка должна ходить только в платье или юбке, и мне приходилось мириться, натягивая на себя ненавистные наряды.

“Ты же не хочешь, чтобы Никита увидев тебя в джинсах расстроился?” — всплыла в памяти ее фраза.

— Хочу! Как же я этого хочу, — засмеялась в голос. — Послать вас всех к чертям собачьим!

Распустив по плечам собранные до этого в пучок, волосы, выдохнула.

— Жаль, что не успею снова выкрасить волосы в розовый, — вздыхая, проговорила своему отражению в зеркале. — Вот был бы удар!

Первое, что меня заставили это вернуть своим волосам первоначальный цвет.

Мама была настойчива, приговаривая, что родителям Никиты будет не по нраву мое бунтарство.

Я согласилась. В том состоянии и под таким напором я бы подписалась на все, зато теперь, немного придя в себя, осознала, что была полной идиоткой.

Кретинизм заразен, но излечим.

Я прозрела.

Поняла, что такие отношения мне не нужны. Я не люблю Никиту и не стану терпеть весь этот цирк, только ради семейного бизнеса.

Я сумею убедить отца, подобрать правильные слова. Он поймет. Услышит.

Уже через час я выходила из такси у здания с неоновой вывеской.

Ветер обдувал мое улыбающееся лицо, ласково играя в распущенных волосах.

Запах свободы становился все ближе и ближе, заставляя меня ускорится навстречу, распахнув объятья.

— Котеееночек, — крикнул Ник, заставляя поморщится и подавить тошноту. — Ты сегодня выглядишь… необычно.

Окинув меня придирчивым взглядом, обхватил рукой за талию. — В платье, что тебе подарила мама, ты смотрелась невероятно…и..

— Ник, я не буду носить то, что мне не нравится. Не стану жить так как удобно другим…

— Милая, идем внутрь, — перебил меня, подталкивая ко входу в клуб. — Заболеешь и мама расстроиться. Вам завтра на примерку в свадебный салон.

— Никита, я… да постой же ты…, - пыталась его остановить, но уже не могла перекричать громкую музыку, бьющую по мозгам, словно отбойный молоток.