Наука любви
Шрифт:
— Конечно.
— Фантастика! Я так проголодался, что могу съесть целую лошадь.
— Папа! — воскликнула изумленная Анна.
Грей рассмеялся и пощекотал ее живот.
— Где же Холли?
— Все еще одевается... — Его дочь состроила гримасу. — Она прихорашивается уже несколько часов.
— Может, она хочет произвести фурор, — предположила Джанет.
Грей покачал головой:
— Это не в ее стиле.
Джанет отвернулась от плиты:
— Ну, здесь все более или менее готово. Почему бы тебе не сходить за Холли, Грей?
Грей испытал такое ощущение,
Потом его одолело любопытство. Он ужасно хотел увидеть ее в платье.
В горле у него почему-то пересохло, а ладони вспотели, когда он прошел по коридору и постучал в дверь ее комнаты.
— Ужин почти готов, — сказал Грей.
Дверь открылась, и Холли выглянула в коридор. Грей увидел ее только мельком, но она показалась ему изумительно красивой. Холли всегда была привлекательной, но сегодня вечером она по-особенному уложила волосы и накрасилась.
Грей и не подозревал, что тени для век, тушь и помада могут так подчеркнуть ее природную красоту. Холли выглядела так, что у него захватывало дух.
— Вот это да, — прошептал он.
Холли округлила глаза:
— Хьюстон, у нас проблема [3] .
— Проблема? Какая проблема? — Грей ничего не понимал. По его мнению, Холли выглядела потрясающе. — Что-то с платьем?
Холли покачала головой.
— Платье превосходное. Однако... — Она робко улыбнулась и шире открыла дверь. — Вот!
3
«Хьюстон, у нас проблема!» — знаменитая фраза командира корабля «Аполлон-13» Д. Лоуэлла во время его доклада в Хьюстон о серьезной неполадке на борту во время полета к Луне.
Платье действительно было превосходным. И Холли оно очень шло. Она была похожа в нем на принцессу, кинозвезду и модель. Но...
Грей посмотрел на ее ноги.
— Не слишком красиво, да? — спросила она, смущенно улыбаясь.
На Холли были кроссовки.
— Я не привезла никакой обуви с высокими каблуками, Грей. Я ехала на ранчо, поэтому брала с собой лишь кроссовки и удобные ботинки.
Ему захотелось рассмеяться, но Холли выглядела так, будто то ли сейчас расхохочется, то ли расплачется.
— Это я виноват, — быстро сказал он. — Мне следовало заказать для тебя хрустальные туфельки. — А потом, словно это было самым естественным жестом на свете, он раскрыл ей свои объятия.
Волосы Холли были шелковистыми и ароматными, от ее кожи замечательно пахло, а тело казалось невероятно привлекательным под мягкой тканью платья. Грею снова пришлось приложить усилия, чтобы сдержать желание.
К сожалению, то, что было у него на уме, определенно испортило бы внешний вид и макияж Холли. Ее помада и тушь размажутся по его рубашке. А потом, вне сомнения, им придется снять и платье, и рубашку, и...
Грей опустил руки до того, как окончательно поддался эмоциям.
— Я думаю, ты надела подходящие туфли для нынешнего вечера, — пробормотал он у ее уха. Твой вид понравится всем.
Вероятно, Холли повезло, что она не надела туфли с высокими каблуками. Любящие объятия Грея окончательно сбили ее с толку, и ее колени подрагивали, пока она шла с Греем по коридору на кухню.
Он пробудил в ее душе воспоминания о проведенной вместе ночи. Холли не забыла аромат его кожи, мускулистость его тела, страстные прикосновения и невероятные фейерверки ощущений.
К счастью, к тому времени, когда они присоединились к остальным на кухне, ей удалось немного успокоиться.
Кроссовки привлекли всеобщее внимание. Холли встретили сочувствующими улыбками и восхитились ее платьем. Она действительно почувствовала себя почетной гостьей.
Еда оказалась превосходной. Холли никогда не пробовала такой отменный йоркширский пудинг с золотистой корочкой и такую говядину на косточке. Ужин был вкусным, и все получили большое удовольствие от того, что нарядились и ужинали в столовой. Все находились в приподнятом настроении, и, хотя разговор в основном шел о щенках или верховой езде детей, никто не возражал против подобных тем. Но самое главное, что ноги Холли оказывались скрытыми под столом от посторонних взглядов в течение большей части вечера.
На протяжении всего ужина она ощущала присутствие Грея каждой клеточкой своего тела. Иногда их взгляды встречались, и тогда кожу Холли начинало покалывать. Судя по его страстному взгляду, он не забыл их недавнюю близость.
Каждый раз, когда Грей смотрел на Холли, ее тело будто вспыхивало, и она вспоминала его прикосновения и соблазнительный аромат его лосьона после бритья, а также его мускулистое тело.
Холли испытала облегчение, когда ужин закончился. Она вскочила, чтобы помочь Джанет убирать со стола.
Джанет попыталась протестовать:
— Вы не должны мне помогать, Холли.
— Должна. Вы трудились весь день, и я очень вам благодарна. Но теперь я буду мыть посуду, а Грей расскажет детям сказку на ночь. Никаких возражений, пожалуйста, Джанет. Вы можете идти отдыхать и почитать свежий журнал.
Холли не стала интересоваться тем, как отреагировал Грей на распределение ею обязанностей. Сегодня вечером она не хотела укладывать детей спать вместе с ним. Она с радостью осталась на кухне. Это был вопрос самосохранения.
— Вы настоящее сокровище, — сказала ей наивная Джанет. — Я должна признать, что ужасно устала. Но, по крайней мере, наденьте передник. — Она протянула Холли длинный белый фартук, висевший за кухонной дверью.
Холли была по-прежнему в переднике, когда через полчаса на кухню вернулся Грей. Она как раз заканчивала отмывать форму для выпечки.
Конечно, она выглядела сейчас совершенно неприглядно в объемном фартуке и резиновых перчатках, с босыми лодыжками и в кроссовках. Но Холли не слишком беспокоилась по этому поводу. Она провела прекрасный вечер, платье оказалось сказочно красивым, но пришло время вернуться к земным делам.