Наука побеждать (Часть II)
Шрифт:
Между тем галера «Десна» на левом крыле неприятельского флота несколько судов сбила с места, крепостная артиллерия – потопила два канонерские судна, полевая артиллерия – истребила две шебеки. Неприятель свежими войсками принудил наши войски ко отступлению, тем наиболее, что чрезвычайная пальба с неприятельского флота не малой вред наносила; я ранен легко картечью в левой бок; пехотные полки ретировались порядочно [75] в крепость, а на место сражения прибыли вновь пехотные – баталион и три роты, с бригадою легкой конницы; я начал бой в третий раз. Пехота, подкрепляемая легкоконными и казачьими полками, наступила отважно на неприятеля; неприятель не возмог уже держаться в 15 своих
75
В порядке.
Я при конце сего поражения еще ранен в левую руку пулею навылет. Сим одержана совершенная победа, и Кинбурнская коса и воды, окружающие оную, покрыты их телами. Потеря неприятельская – во всем высаженном на береге войске, кроме малого числа спасшихся в воде, за эстакадой; с нашей стороны – убитых: майор, подпоручиков [и] нижних чинов – 136; раненых: я и Рек, майоров – три, обер-офицеров – 14, нижних чинов – 283. В сию настоящую войну я первой имел случай с турецким войском сражение, и хоть раны мои ослабевали силы мои, но усердие мое меня подкрепляло, и я, не отступая от моей должности, мало-по-малу выздоравливая, всю зиму старался о извлечении языков из Очакова.
В 1788 году устроил на стрелке Кинбурнской косы батареи, со оных во время сражения на лимане многочисленного турецкого флота, под командою капитан-паши, с нашими лиманскими парусною и гребною флотилиями, июня 7 и 17 числ и последующих потом, сильное поражение неприятельскому флоту причинил и, по истреблении всего турецкого на лимане и под Очаковым флота, я находился в линии очаковской блокады, на левом фланге. Неприятель 27 июля показался в 50 конных, открывающих путь своей пехоте, пробираясь лощинами к моему левому флангу, и содержащий пикет из наших бугских казаков атаковал; я подкреплял оных двумя баталионами пехотных гренадер. Сражение произошло весьма кровопролитное; турок умножилось до трех тысяч. Неудобность мест, наполненных рвами, способствовала неприятелю держаться; но при ударе в штыки неприятель совершенно опрокинут и прогнан в ретраншемент.
При истреблении превосходного числа неприятеля, отчаянно сражавшегося, наш урон состоял: убитых: обер-офицеров – 4, гренадер – 138, казаков – 12; при сем я ранен в шею не тяжело; майор, три капитана, два подпоручика, 200 гренадер и 4 казака ранены. И как 29 и 31-го числ того июля турецкой флот показался на море от Березани, то я отправлен в Кинбурн, где имел наблюдение в непропуске в лиман неприятельского флота.
По взятии Очакова, в 1789 году, я, для принесения Ее Императорскому Величеству за высочайшее пожалование мне ордена Св. Апостола Андрея всеподданнейшего благодарения, прибыл в Санкт-Петербург и находился там по 25-е число апреля того года, а оного числа, получа высочайшее Ее Императорского Величества повеление ехать в Молдавию для принятия в мое начальство передового корпуса против неприятеля, того ж числа из Санкт-Петербурга отправился и, прибыв, принял состоящей армии корпус между рек Серета и Прута. 16 июля того ж года я, с моим корпусом перешел реку Серет. 17 числа соединился с союзным корпусом римско-императорских войск, под начальством генерала от кавалерии принца Саксен-Кобургского, продолжая поход к Фокшанам, против собравшегося там турецкого из 30 тысяч состоящего корпуса; в числе оных пятая часть была пехоты под командою сераскира трехбунчужного, Мустафы-паши. Того июля 20 числа, при осмотре реки Путны, встретившаяся турецких войск конница с нашим легким войском сражалась; двоекратно неприятеля сломили и прогнали. Двухбунчужный Осман-паша с тремя тысячами отборной конницы старался усилиться против наших войск; но с помощью римско-императорских гусар и цесарских арнаут неприятель опрокинут и прогнан, с великим его уроном. И, наведя понтоны [и] 21 числа перешед реку Путну, на сем походе к Фокшанам турецких войск толпы в разных местах имели сражение с легкими нашими войсками, но всюду были отбиты с уроном.
Приближаясь к Фокшанам, по многим сражениям, генерал-поручик Дерфельден с пехотою соединенных войск атаковал неприятельские окопы и овладел оными. Часть турецкой пехоты заперлась в крепком фокшанском монастыре Святого Самуила, внутри их земляных укреплений, которые тотчас облегли с левой стороны российские войски, а с правой, под предводительством принца Саксен-Кобургского, – союзные войски. Турки жестоко оборонялись ружейным огнем; но, соединенною артиллериею отбив ворота и калитку, наши с союзными войсками, вошед внутрь стен, поражали неприятеля штыками, и, по продолжении сражения, чрез 9 часов, помощию Божиею достигнута нами совершенная победа. По овладении Фокшанами остаток разбитых турок искал спасения в монастыре Св. Иоанна, в полутора версте
Рассеянные турки побежали по дорогам браиловской и к Букаресту. Наши легкие войски, догоняя, их поражали и на обеих дорогах получили в добычу несколько сот повозок с военною аммунициею и прочим багажом. С нашей стороны, российских убито рядовых – 15, ранено всех чинов – 79; из римско-императорских войск урон весьма мал.
Того же году, сентября 6 и 7 числ, по сообщению мне от генерала от кавалерии принца Саксен-Кобургского, командующего союзными римско-императорскими войсками, о приближении верховного визиря с главными турецкими силами, во ста тысячах состоящими и расположившимися лагерем при Мартинешти, в расстоянии от него не более 4 часов, ожидая от него атаки, просил меня поспешать соединиться с ним; я, соображая столь важные обстоятельства, немедленно из Пуцени выступил в поход, взяв с собою корпус, составленный из двух гусарских, 4 гренадерских, 4 мушкетерских баталионов и одного легкого баталиона, сформированного из мушкетер, устроя на 6 кареев, в две линии, под начальством: первую – генерал-майора Познякова, а вторую – бригадира Вестфалена, 12 карабинерных эскадронов – при бригадире Бурнашове, два казачьих полка и арнаутов, с их начальниками, и, хотя разлитием реки Серета в переправе делано великое затруднение, но, превозмогая все препятствия, перешед Серет, следовал чрез Путну, а римско-императорские войски, перешед реку Берлад по мосту, при Текуче, обратились, против Никорешт, к понтонным своим мостам и со оными близ Фокшан, при реке Милкове, я соединился 10 того сентября поутру.
Осмотрев положение неприятеля, распорядил поход двумя колоннами; правую вел я, прибавя к ней римско-императорских войск два дивизиона и Барковых гусар, под командою подполковника барона Гревена и майора Матяшковского, а левую вел принц – Саксен-Кобургской. И того 10 числа, при захождении солнца, выступили, переходя Милков вброд и продолжая марш в совершенной тишине, приспев к Рымне, перешли оную вброд, пехота вправо, а кавалерия влево. Соверша переход, на рассвете построил войски в боевой порядок и повел в атаку; в семи верстах, при деревне Тыргокукули, стояло турецкое войско лагерем на выгодных высотах, в двенадцати тысячах, под командою двухбунчужного паша Хаджи-Сойтари. Вскоре начался шармицель и пушечная с обеих сторон стрельба; первая линия начала наступать на неприятельскую батарею; но дефиле долго задержал, проходя в порядке, а тем временем неприятель с половиною его войска, с большею частию обозов, ушел к местечку Рымнику, другою половиною конницы и пехоты – ударил весьма сильно на каре правого фланга.
Храброй отпор и крестные огни егерского каре, действие ружей и штыков в полчаса опровергнули турок с великим уроном; карабинер два эскадрона и дивизион римско-императорских гусар, врубясь в неприятеля, отняли знамя, и легкие войски – овладели неприятельским лагерем, и общекарабинеры, донские казаки и арнауты – истребили множество турок; остальные побежали по букарестской дороге, к местечку Рымнику. Принц Саксен-Кобургской, имея далее путь, перешел чрез Рымну позже меня, и, едва успел построиться, неприятель, в двадцати тысячах состоявший, напал сильно на оба крыла, но поражаем был с чувствительною гибелью; в то же самое время от Мартинешти, из главного неприятельского лагеря при реке Рымне, до шести тысяч турков быстро наскакали на каре Смоленского полка. Я приказал каре Ростовского полку той же второй линии принять вправо, сближась косою чертою, чтобы неприятеля поставить между крестных огней; тут сражение продолжалось целый час, с непрерывным огнем, а в войсках принца Саксен-Кобургского – более двух. Неприятель отчаянно сражался, но, наконец, уступил мужеству, оставя окружность полевую покрытою мертвыми телами: турецкая конница действовала с крайнею отвагою, а особливо отчаянно нападали янычары и арабы. Турки отступили к лесу Крынгу-мейлор, где обреталось пеших до 5 тысяч янычар, имея там ретраншемент, хотя не оконченный; я одержал место сражения, выстроил линии, собрал карей и несколько отдыхал.
По прошествии сего принц Саксен-Кобургской был паки сильно атакован сорока тысячью конных турков, кои окружили тесно его левое крыло; конница его врубалась в турок несколько раз, а пред моим фронтом начался шармицель; я пошел с войском, отражая неприятеля пушечною пальбою, которой открыл свои батареи; под выстрелами их союзные войски, входя на пологое возвышение, стремились овладеть; неприятель, видя наше усилие, два раза покушался увозить свою артиллерию. По трех верстах маршу открылся ретраншемент под лесом Крынгу-мейлор; я приказал карабинерам и, на их флангах, гусарам стать среди кареев первой линии и сим дать интервал; легкие войска заняли крылья, и в ту же линию кавалерии присоединились влево – прочие дивизионы гусар принца Саксен-Кобургского; за нею Левенерова полку легкая конница составляла резерв; оное все произведено в действо на полном марше.