Наваждение генерала драконов

Лунёва Мария

О, расцелую этого предусмотрительного, когда он вернется.

Поднявшись, спешно умылась, привела себя в порядок и, достав легкое зеленое домашнее платье с игривым бантиком на глубоком декольте, надела его, тщательно расправив пышный подол. Буду соблазнять и покорять! Чтобы в следующий раз не обнаружить пустую подушку вместо любимого дракона.

В коридоре послышались громкие голоса. Замерев, я вслушалась.

— Ты не помешаешь мне, мальчишка, забрать дочь. Ей не место в этом доме!

Отец! Он явно был в гневе. С кем

он разговаривает в таком тоне, несложно было догадаться.

— Дядя, посмеете встать у меня на дороге, я ее сиротой сделаю повторно!

— Да как ты смеешь мне угрожать, Хэйл!

Ого, кажется, там разгорался настоящий скандал.

— А как вы смеете отнимать у меня мое! — натурально зарычал мой генерал. — Айла моя! Я убью любого, кто посмеет даже заикнуться, что это не так. Моя! Примите это как данность!

Вздрогнув, я и опомниться не успела, как ноги понесли меня к двери. Распахнув ее, как была босая, так и выскочила в коридор.

— Хэйл! Папа! Что здесь происходит?

— Он унес твои вещи из комнаты, — взревел отец раненым зверем. — Ты спишь в его постели без браслета. Это унижение! Он позорит тебя!

Хм... Как-то я и забыла, что лекарь усыпил моих спорщиков лишь на время, а конфликт так никуда и не делся. Что же, придется все улаживать самой. Вот так всегда, мужчины дел натворят, а женщинам все это разгребай и разводи всех по углам.

Улыбнувшись, я прошла мимо замершего статуей своего дракона и подошла к тому, кто долгие годы сражался с моими ночными кошмарами, охраняя мой покой.

— Папочка, — взяв его ладонь в свою, прижала ее к груди. — Это же Оуэн. Мой Оуэн! Тот, кого я потеряла в ту ночь. Он не может запятнать мою честь. Он уже давно мой муж. Я надела его браслет еще девочкой.

— Почему ты молчала об этом? Все эти годы. Не проронила ни слова! — в голосе папы звучала обида.

— Потому что считала, что он погиб. Потому что не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, что я пережила тогда у пылающего дома. Не хотела, чтобы вы знали кто мои родители. Чтобы всплыло, что совершил мой родной отец. Мне было так страшно снова остаться одной. Прости меня за это. Я хотела быть для вас самой хорошей чистой девочкой. Я всегда старалась, чтобы вы гордились мной. Чтобы не жалели, что оставили у себя. Мой отец — убийца, папа. Как можно любить дочь убийцы? Как можно любить сестру несостоявшихся разбойников? Я боялась, что вам станет стыдно за меня. Прости меня за это, папа, и не вини Хэйла в том, что он называет меня своей. Я его. Всегда была его.

— Айла, — погладив по голове совсем как ребенка, он прижал меня к себе. — Ты должна была рассказать, а не жить с этим столько лет. Я думал, мы полностью доверяем друг другу. То, что я узнал... Мой собственный брат... Айла, почему ты все это время молчала?! Я ведь знал о твоих кошмарах, но даже подумать не мог... Доченька.

Что я могла ему сказать? Обняв папу сильнее, лишь шепнула:

— Я очень люблю

тебя и маму. Не злись на меня. Я не хотела видеть в ваших глазах разочарование. Тогда мне казалось это правильным.

— Я не злюсь, родная, — он прижал меня плотнее к себе, совсем как в детстве. — Я просто хочу для тебя лучшего.

— Хэйл — самое лучшее, что у меня может быть. Не расстраивайте меня своими спорами и угрозами.

— Ладно, что вы хотите, дядя Захарий? — раздалось за моей спиной. — Ни вам, ни мне не нужно, чтобы Айла переживала. Ваши условия?

— Браслет на ее руку, объявление о помолвке, — мгновенно перечислил отец. — И заберешь из моего дома...

— Браслет и помолвка будут, — согласился мой дракон. — Про дом и думать забудьте. Я ее от себя не отпущу ни на шаг!

— Да ты же грязь льешь на репутацию моей девочки! — прорычал папа. — Никто, кроме нас, не знает об истинном положении дел. Подумай, что будут говорить о ней, племянник.

Хэйл шумно выдохнул, но смолчал.

Мне было больно, что два моих самых любимых человека ругаются.

Хуже всего, весь этот спор наверняка слышал и дядя Сэтт, которому и без того сейчас плохо.

— Прекратите! — твердо произнесла. — Решать, что и как будет, только мне.

— Айла... — попытался перечить папа, но я резко покачала головой.

— Во-первых, сбавьте тон оба. В трех комнатах дальше сейчас лежит больной человек и ему ваш ор слушать ни к чему.

— Если ты о Сэтте, дочка...

— Да я о нем. Но, если ты сейчас попытаешься сказать хоть что-то обидное в его адрес, мне это не понравится. Свой поступок передо мной он искупил. И на этом все. Во-вторых, никуда от Хэйла я не уеду и не оставлю его. Хотите помолвку, то, наверное, стоит вернуть гостей. Но мне, отец, всего этого не нужно.

— Айла, милая, ну, подумай... — взмолился папа.

— Прости, но я не хочу шумиху.

— Хорошо, но... — он, впрочем, как и всегда, пытался оставить за собой последнее слово. Обычно я уступала, но не в этот раз.

Открыв рот, не успела произнести ни слова. Вмешался Хэйл.

— Торжественное гуляние и храм будут. Я вам это обещаю, — произнес он куда спокойнее. — В доме посторонних практически нет. Бран стал членом семьи. Надия была и остается под опекой отца. Льюиса я знаю очень давно, он рот нигде не раскроет. Так что никаких сплетней. Браслет надену сегодня.

— Сейчас! — вставил отец.

— Сегодня, дядя, — с нажимом возразил мой дракон. — Я планирую свозить Айлу к реке и устроить небольшой пикник. Там и надену.

— Ну хоть ухаживаешь и то ладно, — проворчали надо мной.

— Захарий, — дверь за спиной папы приоткрылась и показалась заспанная мама. — Айла, ты уже в порядке! Я так волновалась. Ночь не спала.

— Все хорошо, мама.

— Тебя можно поздравить милая. Видимо, не просто так все же куртка нашего Хэйла в твоей комнате обнаружилась...