Наваждение генерала драконов

Лунёва Мария

— Ты знала! — удивлённо воскликнул отец.

— Дорогой, ну что я не вижу, как у моей девочки глаза гореть начинают, когда она на мужчину смотрит. Ну, конечно, я уже давно все поняла. Тут только слепой и не заметит. К тому же Хэйл четко с самого начала обозначил свои намеренья, а он всегда был мальчиком целеустремленным.

Папа поджал губы и, кажется, сдался.

— Хорошо, мы с Сэттом... — он умолк.

— Вы помиритесь ради нас, — строго отчеканила я, поняв, в чем причина заминки.

Он снова вздохнул. Ну, а куда ему было деваться.

— Она

всегда была доброй девочкой, Захарий, — тихо произнесла мама. — Что же ты теперь от нее ждешь? Наша Айла кого угодно простит и поймет. Такая уж она — душа нараспашку. Подумай об этом, милый. Хэйл станет для нее надежной стеной, опорой. Он идеален для нашей огненной девочки.

— Он ее выжег... — недовольно буркнул папа.

— Нет, — мама покачала головой. — Я говорила с целителем. Нашу Айлу даже тьма не возьмет. Порадуйся уже за нее и отпусти. Я ведь понимаю, в чем проблема. Не в Хэйле. Ты просто не желаешь, чтобы наша девочка покинула дом. Боишься за нее. Ну, взгляни на ее избранника. Он же кого угодно в бараний рог скрутит. Да и племянник же родной. Считай, в чужую семью не ушла. При нас осталась.

Да, мама всегда умела находить нужные слова.

Легонько взяв меня за плечо, Хэйл отстранил от отца и, прижав к своей груди спиной, протянул папе руку.

— Мир, дядя?

— Мир, племянник, — отец пожал протянутую ладонь. — И с Сэттом поговорить нужно. И мне, и тебе.

— Я уже говорил, — кивнул Хэйл. — Забыть не забуду, но ради спокойствия семьи я постараюсь примириться с его обманом и с тем, что он сотворил с Айлой. Раз она простила, то и мне нечего копья ломать. Ни к чему хорошему это не приведет.

— Ты очень мудрый мальчик, — похвалила его мама.

Хэйл усмехнулся на ее «мальчика», но смолчал.

— Идите уже на свое свидание, — махнул на нас рукой отец. — И прижми язык прислуге, племянник.

Хэйл снова кивнул.

Обняв отца, мама подмигнула мне и повела его в комнату.

— Ну что, огонек, картошку я раздобыл. Сети тоже. Полетим на свидание?

— Ага, — я важно кивнула. — У папы я отпросилась, осталось ботинки надеть, и я вся твоя.

Хмыкнув, я потащила своего дракона в комнату.

Нужно одеться поприличнее, мне всё-таки предложение делать будут.

Натягивая на чулки ботинки, я все поглядывала на террасу. Казалось, вот моргну и Хэйл исчезнет.

Но нет, он, оперевшись руками в перила, вглядывался куда-то в даль.

Может, тучи высматривал. Вот чего не хотелось бы так это дождя.

Его и так было в последние дни слишком много.

Поправив шнурки, я прихватила яркий зеленый вязаный платок и, накинув его на плечи, вышла к своему дракону.

— Куда ты меня приглашаешь? — мое нетерпение дергало за язык.

— Куда угодно, но хочу я сейчас совсем не свидания, — ровно произнес он не оборачиваясь.

— Чего же? — его ответ немного насторожил.

— Сграбастать тебя в охапку, перекинуться драконом и в свои земли ото всех подальше. Запереться с тобой в спальне и наконец ощутить себя живым и счастливым.

В его голосе сквозила такая тоска. Странное

чувство, мне сейчас непонятное. Но, что я знала о том, что творится в его душе.

Подойдя к своему дракону, вплотную уткнулась в его спину лбом и обняла за талию. Через рубашку я ощущала тепло его тела.

— Все это будет, Оуэн...

— Оуэн... — повторил он. — Проблема в том, Айла, что я Хэйл! А тот мальчик, которого ты любила... его в действительности нет. Утонул он. Разбил голову о подводные камни, да так, что еле выходили. Нет его больше! Нет того, кого ты любишь.

— Есть... — я сильнее стиснула его. — Вот же в моих объятьях стоит. Оуэна я обожала, да, детской невинной любовью. Но понимаешь, встретив мрачного генерала, познала иное чувство. Оно глубже, сильнее. Так любят женщины, а не девочки.

— А если бы я не оказался тем самым мальчиком из твоего детства? Что если бы он явился сейчас?

— То мне пришлось бы тяжело. Но нет, я не выбирала бы между вами. Тут все очевиднее. Я пыталась бы смириться с тем, что предаю. Его предаю, понимаешь. Его ради тебя! Это причинило бы мне боль, но мой выбор очевиден.

— Ты так уверенно это говоришь, — он тяжело вздохнул.

— Я не люблю недомолвок, лжи и лицемерия. Терпеть не могу, когда юлят и хитрят. Я никогда себе такого не позволяю, дракон. Поэтому говорю как есть. Люблю я тебя, выбираю тебя, но нежно храню в памяти свою первую любовь... А любила я все эти годы, выходит, тоже тебя. Так что ты киснешь, Хэйл. Где мое свидание? Я его столько лет ждала. Я, между прочим, тебе верность хранила. И каждый раз, как родители пыталась меня подсунуть очередному несчастному, устраивала такое... что со мной все друзья Ульви и сыновья маминых подруг откровенно боялись встречаться. Чтобы ты знал, последний просто выпал с террасы. Был ухажер и нет ухажера. Вышел с балкона за ягодкой. Так что цени, я всех твоих соперников сама одной левой уделывала.

— Ты это что-то! — Он положил свои руки поверх моих. — Все же я счастливчик.

— Еще какой... Ну так река и картошка?!

— А то! — разомкнув объятья, он повернулся и кивнул куда-то в сторону.

У дверей в мою бывшую комнату обнаружилось небольшое деревянное ведерко, наполненное чистыми крупными корнеплодами.

— А сети? — обрадованно поинтересовалась, обыскивая взглядом оставшееся пространство.

— Нашел только удочку... — тихо пробормотал он.

Ага, я быстро обнаружила искомое чуть подальше от картофеля. Там же лежал и приготовленный темный вязаный плед...

... Мой серебряный огромный лежебока определенно знал, куда летел. Держа меня крепко в лапах, пытался еще и не упустить постоянно ускользающий между его пальцами плед.

«Дер-р-ржи его, огонек, — в который раз рычаще проворчал он, — на чем ты будешь... лежать»

Мысленно хмыкнув услышав заминку, я не удержалась и щипнула его словесно:

— Ты, вредная ящерица, хотел сказать, на чем ты будешь лежать, подставляя мне бока.

«Почему сразу ящер-р-рица, — разобиделся он. — Да, я буду лежать, а ты на мне. Земля холодная»