Наваждение генерала драконов

Лунёва Мария

Мне вдруг стало жутко жаль себя и Надию. Вот за нее особенно обидно. Она ведь только закончила первый курс факультета «История магии», какие там сейчас дети? Да и супруг ее не торопил, он сам был поглощен наукой.

— Кстати, — вдруг вспомнила я, — а ты знаешь, что Бран все же вывел морозостойкую вишню и уже в этом году получил первый пусть и не большой, но урожай?

— Конечно, знаю. Это я ведь переселил к нему семью магов земли, — муж пожал плечами.

— И мне не сказал!

— Так не до того было, огонек.

—

Чем же ты занимался таким важным? — вредничала я.

— Конкретно в тот вечер, когда отправил семейство на север, я старался над наследником. Так что не до Брана с вишней было.

Поиграв бровями, он вальяжно сложил ногу на ногу.

— Ну ты и... — моему возмущению не было предела.

Ответом мне был громкий смех.

Взглянув на своего дракона, я не удержалась, подалась вперед и провела ладонью по его бедру. Он так сильно изменился. От того сурового даже угрюмого генерала, которого я встретила в трактире, не осталось и следа.

Ко мне вернулся мой Оуэн.

Веселый, деятельный мальчишка с огромным добрым сердцем. Чудесный заботливый шиу, искренне любящий свои земли и людей, проживающих на них. Он не скупился, и на полученные с арендаторов деньги строил школы и лекарские дома. Помогал многодетным семьям простых людей, магов и драконов. Его волновало и состояние посевов на полях, и здоровье скота во дворах.

И в то же время мягким он не стал. Справедливый, где надо даже немного жесткий.

В общем, весь мой...

— Ты так странно смотришь на меня, огонек.

— Просто в очередной раз поняла, как же сильно я тебя люблю, мой лежебока.

— Не сильнее, чем я тебя. Знаешь, недавно вспомнил одну вещь. Ездил к деревенскому главе, а у него дочь с мужем собирались в храм подношения богам делать и благодарить за то, что те помогли им обрести друг друга. Это навеяло мне одну картину...

— Какую? — как же я любила эти моменты его воспоминаний.

— Лучше я тебе кое-что покажу. Надеюсь, ты не станешь сердиться, но до особняка отца осталось всего ничего и лучше я это сделаю здесь.

Я была заинтригована.

Хэйл поднялся и вытащил с задней полки довольно увесистый тряпичный сверток. Пока разматывал, я все гадала, что там может быть. Но стоило увидеть, как слезы навернулись на глаза.

Прикрыв рот рукой, поняла, что плачу.

— Платье! — мой голос упал до шёпота. — А я и забыла об этом. Но как? Боги, Хэйл... Как же я люблю тебя!

Настороженность ушла с его лица. Подняв свой подарок, он показал его мне.

Белоснежное облако, расшитое по подолу выполненными из алого шелка розами! Они казались живыми. Восторг! Непередаваемое восхищение! Глубокое декольте. Лиф — в мелких красных камешках. Как искры. Пояс — широкая лента с шикарным бантом.

— Я вспомнил, как однажды мы бегали посмотреть на свадьбу и, глядя на платье невесты, ты забавно сложила ладони и прижала их к сердцу. Я видел, что у тебя всего два наряда и те коротки. Ты чередовала

их. Стыдилась, и мне от этого было очень тяжело и обидно за тебя. Но что я мог сделать? И все же, тогда я спросил, какое платье ты бы хотела на наше торжество, и ты ответила...

— ...белое как снег, с красными как кровь розами, — шепнула я, все еще не веря в такой подарок. — Но бантик откуда?

— А это уже от меня, частичка нашего настоящего, — объяснил он. — Я рад, что тебе понравилось.

— О, Хэйл... — у меня не было слов, чтобы описать свой восторг.

— Ты наденешь его вместо того, что приготовила тебе тетя Халима?

— Конечно, — я провела рукой по шелку. — Мама будет в восторге.

Я была в этом уверена.

Карету снова тряхнуло на ухабе.

— Мы почти добрались, Айла, — шепнул муж. — Завтра наше торжество. Я мечтал об этом мальчишкой. Представлял, продумывал. Это я тоже вспомнил, любимая. Я так мечтал увидеть тебя в этом платье...

Привстав, я скользнула в его объятья и вознаградила своего дракона жарким поцелуем…

***

Наша карета въехала в большие врата поместья с первыми каплями дождя.

Успели!

Стоило лошадям остановиться, как в нашу сторону побежали многочисленные слуги. Нас явно здесь уже поджидали.

— Похоже, мы прибыли последними, — хмыкнул мой дракон.

— А я говорила — опоздаем, а ты все — успеем. «Нельзя отказывать мужу в порции утреней любви». И все равно этому мужу, что мы в трактире и стены очень тонкие...

— Кому стыдно — пусть не слушает, — фыркнул мой дракон.

Дверь в карету отварилась, и молодой служка выдвинул лестницу. Выбравшись первым, Хэйл взглянул на небо и нахмурился.

Дождь усиливался.

Ничего не говоря, он обхватил меня за талию и выдернул наружу, но на землю не поставил, а понес в сторону крыльца.

Обняв его за шею, немного взволнованно обернулась.

— Там осталось платье, Хэйл!

— Я за ним сейчас вернусь, только вручу тебя в руки папеньки.

— Что ты его по дому искать будешь?

— Что я дядю не знаю?! В главном зале уже под окнами стоит и нас поджидает.

Я рассмеялась, но стоило войти в дом, как навстречу нам вышел не кто иной, как папа.

— Я же говорил! — довольно хмыкнул мой супруг. — Не доверяют мне искорку, — уже громче добавил он, отвесив шпильку явно не в мой адрес.

— Не доверял бы — в жизни бы не отдал, — проворчал отец. — Почему на руках? Случилось что?

— Случился дождь, — Хэйл хитро взглянул на меня. Уголок его рта скривился, и я нутром почувствовала — задумал недоброе. — А еще у нас кто-то больно самонадеянный случился. Этого кого-то с утра сильно тошнило. Помнится, у тети год назад был тот же недуг. Но Айла и слышать ничего не хочет ни о здоровом питании, ни об отдыхе. Вот думаю, сноха и любимая матушка ее вразумят. А вы как считаете, дядя?