Наваждение генерала драконов
Шрифт:
— Обыщите все.
Шаги. Я снова попыталась подняться на локти, борясь со рвотными позывами и адской болью в голове.
— Девчонка, орин! — прокричал кто-то совсем рядом.
Надо мной нависли тени.
— Где Оуэн? — незнакомец схватил меня за подбородок и дернул голову вверх. — Где мой сын? Отвечай!
— Он сбросил его в реку, — собрав все силы, прошептала я, — его нужно спасти. У пастбища... туда выбрасывает тех, кто упал.
Мужчина, чье лицо я никак не могла разглядеть из-за рези в глазах,
Не удержавшись, я растянулась навзничь. Над нами занималось пламя.
— Ее нужно отсюда убрать, орин...
— Не нужно, — с моей руки сорвали браслет. — Эта вещь тебе не принадлежит, маленькая дрянь. Еще не хватало, чтобы мой сын путался с магичкой.
— Но она же ребенок...
— Она моя проблема. Из-за нее мой сын может погибнуть. Не трогать! И если кому слово скажешь...
— Я понял, орин.
— Так-то лучше. К реке быстро.
Бросив меня, они спешно удалились. Заржали лошади. Топот и все стихло.
Давясь слезами, я пыталась хоть немного проползти вперед. От дыма и жара становилось трудно дышать.
Лай. Подбежав ко мне, Токи уцепился зубами за ворот платья и потащил по лестницам. Медленно, но верно. Я помогала ему и руками, и ногами.
Подтащив меня по тропинке к сараю, пес подполз ближе и принялся лизать лицо.
Тихо плача, я теряла силы и способность думать.
Я словно спала. Через сомкнутые веки пробивалось яркое зарево огня. Он ревел, въедался в толстые бревна дома, обращая их в пепел. Едкий дым не давал дышать. Казалось им пропитано все пространство.
Голова гудела. Перед глазами расплывались красные круги и.… тошнило... Как же сильно меня тошнило.
Закашлявшись, застонала. Каждое движение причиняло боль во всем теле.
От слез щипали глаза.
Мне было страшно... Безумно жутко осознавать, что помощь так и не придет.
Никому я не нужна. Никто не поспешит мне на выручку.
Громкий лай ворвался в воспалённое сознание. Мне стало немного стыдно. Токи! Со мною бок о бок все еще был верный и любимый пес. Он лежал рядом и постоянно лизал мне щеки, словно призывая держаться. Не сдаваться.
Я попыталась приоткрыть глаза, но все четно. От дыма они слезились еще больше.
Что-то рядом громко хрустнуло и с грохотом обвалилось.
"Крыша дома, — почему-то подумалось мне. — Мама, отец и братья навсегда останутся там. Вместе"
От боли заныло сердце.
Токи снова залаял и ткнулся носом в мой висок.
Так мы и лежали. Я больше не пыталась двигаться. Сил не осталось. Впадая в беспамятство, видела перед собой лицо Оуэна.
Жив ли он?! Мне никогда этого не узнать. Я так виновата перед ним.
Такая девочка не пара дракону. Я ведь прекрасно понимала это.
Всегда чувствовала — неровня.
Вина перед другом душила. Нельзя было бежать из
Такая, как я, не пара дракону!
Шум.
Мой слух уловил скрип колес. Душа ушла в пятки от ужаса.
"Спасения не будет!" — почему-то я была уверена в этом.
Кто бы ни приехал, они добьют. Токи тихо зарычал и поднялся на ноги, неуклюже наступив лапой на мою руку.
— Захария! — в нескончаемый поток пугающих мыслей вихрем ворвался тревожный женский голос, так непохожий на мамин. — Зачем мы свернули сюда? Ночь! Дорога опасная! Что тебе неймется? Ну, горит дом. Какое нам до этого дело?
В предрассветной тишине слова эхом разносились по округе.
И я была с ней согласна. Никому нет дела. И, наверное, так и должно быть.
— Халима! Я уже сказал, мы просто проверим. Может, кому помощь наша нужна? — голос мужчины казался густым и тяжелым.
Я тут же представила грузного торговца, с большим животом и длинной бородой.
Повозка приближалась. Колесо скрипело все громче.
Токи залаял подвывая. Он переступал с лапы на лапу, задевая тупыми коготками мое запястье. Не больно, но очень неприятно.
— Папа! — этот крик был настолько звонким, что я поморщилась. — Смотри! Девочка. Возле собаки лежит. Она не двигается!
— О, боги, милый, — всполошилась женщина, — ребенок. Крошечка моя, да кто же тебя так?!
Я внутренне смутилась. Никто никогда не обращался так ко мне. Стало почему-то стыдно. Казалось, они сейчас подойдут, рассмотрят меня как следует и процедят брезгливо: "Всего лишь магичка. Дочь лентяя арендатора, любителя вишневой бражки. Сестра тех, кто в свой дом разбойников привели. Разочарование матери..."
Моя душа сжалась в комочек, предчувствуя новую порцию унижений.
Они увидят, кто я есть, и уедут.
— Ну-ка, проверь ее сынок, а я пока осмотрюсь. Может еще кто есть.
Шорох речной гальки, мужчина спрыгнул с телеги.
Еще шаги только тише.
— Да ты что, Захария? А вдруг она мертва, — затараторила женщина, ее голос стал звонче. — Не ходи, сынок, я сама.
— Нет! Он мужчина и не должен бояться.
— Я ничего и никого не боюсь, — заявил мальчишка.
Быстрые шаги. Кто-то бежал ко мне.
Тень. Легкое прикосновение. Мокрая ладонь прижалась к моему носу.
— Папа, она дышит. Но у нее все волосы в крови, — он закричал так громко, что у меня в голове зазвенело.
— Замечательно, — мужчина поспешил к нам.
Приоткрыв глаза, я попыталась хоть что-то рассмотреть.
Рядом залаял Токи.
— Собаку бери, сынок. Видимо, ее любимец.
— Боги всемогущие, но пес нам зачем? — возмутилась женщина. — Это же сплошной комок шерсти и грязи.
— Отмоем, где-то там под этими колтунами скрывается верный друг.