Наваждение темного воина
Шрифт:
Итак, почему он захватил ее? И кто были те мужчины с ним?
— Ты поняла меня, женщина?
Когда она снова кивнула, он сорвал ленту, от чего её губы обожгло, словно огнем. Она воздержалась от грязного проклятия, становясь с каждой секундой все менее растерянной и все более злой. Характер Реджин не без причины стал легендарным.
— Откуда твоя сестра Никс узнала, что мы следим за тобой? Почему она послала тебя напасть на моих людей?
— Послала?
Он что — прослушивал
— Ты знаешь, это скорее было просто предположение, что-то вроде пробной попытки.
Его бледные губы искривились в злой усмешке.
— Тебе раньше когда-нибудь стреляли в голову? Я часто думал, на что будет похожа эта боль.
— Мне стреляли, и это больно, — честно ответила она. — Я отвечу на твои вопросы, если ты скажешь мне, кто ты и зачем захватил меня.
Его глаза сузились.
— Я Деклан Чейз.
Он думал, что его имя Деклан. Но это ненадолго.
— Я работаю на Орден, армию смертных, воюющую с вашим родом.
— Никогда не слышала о нем.
«У меня крупные неприятности».
— Тогда почему вы взяли меня в плен? Почему бы просто не убить меня?
«Может быть, она была военным трофеем? В таком случае история повторяется».
Ей пришлось сдерживать истерический смех.
— Во всяком случае, ты шел именно за мной, не так ли?
— Ты была выбрана для захвата. Мы также… изучаем уникальных бессмертных.
Что-то в том, как он произнес последнюю фразу, заставило её поежиться.
— Ты имеешь в виду эксперименты?
— Верно.
«Упс. Вот так попала».
Её глаза лихорадочно заметались по грузовому отсеку. Как, черт возьми, она сможет отсюда сбежать?
— Икуда ты везешь меня? В тюрьму? Или, возможно, в лабораторию?
— Мы называем это объектом. А теперь ответь на мои вопросы, — сказал он.
Его акцент стал более заметным.
Он был похож на ирландский, или же на говор жителей шотландского нагорья. Эта версия Эйдана была кельтской. А прежде он был французским рыцарем, испанским пиратом и английским кавалеристом.
— Никс знает почти все, — сообщила Реджин. — Она прорицательница. На самом деле, я уверена, что она уже предвидела, куда вы отвезете меня. Я не знаю, почему она хотела, чтобы я напала на твоих людей.
«Если только она не планировала, чтоб меня взяли в плен».
Зная Никс, можно было предположить, что она, вероятно, сочлаэто прекрасным поводом, чтобы возобновить связь между Реджин и Эйданом.
— Я обычно не задаю ей лишних вопросов.
— В любом случае мы это выясним, своими методами.
Дуло сильнее прижалось к её виску.
— Ну, так скажи, тебе понравилось убивать моих людей?
Реджин закатила глаза.
— Еще бы мне не понравилось давать сдачи. Твои ребята первыми потоптались по моей лужайке, помнишь?
«Реджин, следи за своим языком!»
— Я должен бы прикончить тебя прямо здесь, — он начал бессознательно водить пистолетным стволом вверх и вниз по её щеке.
Она могла бы завопить, разбивая этот самолет на куски, как стеклянный стакан, прежде, чем он успел бы выстрелить в нее. Она смогла бы пережить катастрофу. Эйдану бы это не удалось.
Даже теперь она не решалась навредить ему.
— Ты даже не представляешь как сильно пожалеешь об этом.
— Потому что твой вид будет мне мстить? — бросил он с жестокой насмешкой, перекосившей его рот.
— Я не могу даже припомнить, сколько раз уже слышал подобное.
Она покачала головой.
— Нет, не из-за мести. Ты будешь сожалеть, что причинил боль мне.
— Сожалеть? Я презираю твой вид. Я наслаждался, причиняя тебе боль. Жду-не дождусь, когда снова смогу сделать это.
Как только он вспомнит, его действия заставят его упасть на колени, в агонии.
— Почему ты ведешь себя так, как будто знаешь меня? — спросил он.
«Как ответить на это? Чем скорее он вспомнит, тем скорее умрет».
В прошлом она делала все возможное, чтобы препятствовать пробуждению его воспоминаний.
«Не могу же я сказать ему, что для меня он кое-кто другой».
Решив так, Реджин просто пожала плечами, сочтя это лучшим из возможных ответов; от резкого движения рана у неё на боку взорвалась новой болью.
Она проговорила сквозь стиснутые зубы:
— Раз ты начал это — мой род будет мстить. Они обрушат ад на твою голову.
Он наклонился вперед, как будто для того, чтобы открыть ей тайну:
— Тогда им лучше поторопиться. Поскольку мы собираемся допросить и исследовать тебя, а затем — казнить. Ты будешь умолять о милосердии, но я не предоставлю тебе ни единого шанса.
Страх ледяной волной окатил её.
— Что, черт возьми, — прошептала Реджин, — я тебе сделала?
Он снова заклеил ей рот скотчем и натянул на голову мешок. Прижавшись к её уху, он прохрипел.
— Ты существуешь.
Еще один укол в её руку — и Валькирия снова погрузилась в беспамятство.