Шрифт:
Александр ПЕТРИН
НАВАЖДЕНИЕ
Фантастический рассказ
Врач грохнул Сапожникова на операционный стол и какой-то блестящей стамеской начал поддевать и выламывать ему ребра, бормоча:
– Ребров понаставили. Возись тут с ними... Ишь как крепко присобачены...
Несколько штук он небрежно кинул в ведро, стоящее возле стола.
– А энти-то?
– с беспокойством спросил Сапожников, жалея свое добро и боясь обидеть врача.
– Энти ни к чему...
– буркнул врач.
–
Он заглянул в сапожниковскую грудь и спросил:
– Сам, что ли, ковырялся тама? Ты, хозяин, в медицине петришь?
– Не...
– беспомощно ответил Сапожников.
– Я на комбинате работаю. По телевизорам, приемникам. Холодильники тоже... Импортные марки могу чинить! А в медицине - не...
– Оно и видно!
– кивнул врач, закурил и, не выпуская папироски изо рта, опять заглянул в грудь Сапожникова.
– Ну, брат, у тебя там и дела-а!..
– покачал он головой.
– Мотор сработался. Менять нужно! Еще кой-чего... Тут работы хватит. Ну-ка покажь паспорт!
Он развернул сапожниковский паспорт и сказал:
– Гарантийный срок кончился... Тут, конечно, один срок указан, а у нас он считается по-другому! У нас считается - до тридцати лет, а потом шабаш! Организм изнашивается... Вдобавок человек еще, может, водочкой увлекается, а через это - расстройства всякие... Ну что ж, хозяин, будем менять?
И он принялся выдирать сердце.
– Э, браток, ты лекше!
– испугался Сапожников.
Но врач невозмутимо сказал:
– Не учи! Все будет в ажуре!
Он извлек новенькое на вид сапожниковское сердце, спрятал к себе в чемоданчик, потом пошарил в каком-то сундучке и, приоткрыв дверь, крикнул:
– Нюра! Где тут сердце было - в зеленом сундучке прибрато? Кто взял? Цветков? Ну я с ним еще поговорю! Для него оставлено, что ли? Вот народ! Так и тянут. Что плохо лежит. Ну ладно!
Он на некоторое время отлучился, вернулся с каким-то стареньким сердцем, в котором Сапожников вдруг узнал сердце Петьки Одуванчика, недавно напившегося по случаю праздника Дня рыбака.
– Петькино?
– с опаской спросил Сапожников.
– А это... годное?
– Еще поработает...
– успокоил врач.
– А с этим сердцем ты еще походишь... У тебя жинка где работает?
Узнав, что сапожниковская жинка работает на колбасной фабрике, врач оживился:
– Слушай, хозяин... Не может она мне колбасы копченой достать, килограммчиков десять, а? Я отблагодарю, не думай. У тебя тут знаешь сколько делов? У тебя организм устаревший, сейчас таких мало осталось. Сейчас все запчасти по размеру больше... Ну, если поискать, можно устроить. Ты пока с этим походи, потом
Врач махнул рукой:
– Ладно, сейчас я тебе кишков метров двадцать удалю, место высвободится... Их тут много лишних накладено... И соединю напрямую, прямое соединение называется... В одном месте я покуда карандаш вставлю, веревочкой подвяжу - покуда так походишь, потом я у ребят поспрошаю.
Сапожников открыл рот, хотел крикнуть и... проснулся.
Оказывается, по причине слишком большого угощения, выставленного одним клиентом, он задремал в подъезде, малость не дотянув до квартиры врача, который, ожидая мастера из комбината, второй день безвыходно дежурил дома.
Сон оказал на Сапожникова такое действие, что в квартиру врача он зашел против обыкновения робко, извинился, что заставил ждать, и спросил:
– Я, товарищ доктор, вот что хочу у вас узнать... Правда, что теперь наука до того дошла, что сердце там... или другие органы менять можно?
– Можно, - подтвердил врач.
Осторожно вывинчивая шурупы на задней стенке телевизора, Сапожников продолжал выспрашивать:
– А вот... как это дело контролировается? Ведь тут какой контроль нужен! Глаз не спускать! Ответственность тоже за это дело установлена какая? А то он ведь жилу какую ценную вырежет, да себе в карман, а заместо нее... ну, к примеру, веревочку приспособит, а? Все хорошее повымает, а плохое вставит... Да за эти дела стрелять нужно... Или, скажем, пузырь прохудился, он на скорую руку залатает, а ты и ходи с ним! Рабочий человек им доверяется, а они...
– Вы напрасно беспокоитесь, - усмехнулся врач.
– Это пока больше в теории, не скоро еще будет! Пока спите спокойно!
– Не скоро?
– повеселел Сапожников.
– Тогда ладно!
Выворотив внутренности телевизора, он привычно грохнул их на стол, небрежно оглядел и спросил:
– Сам, что ли, ковырялся тама? Ты, хозяин, в радиоделе петришь?
– Не...
– беспомощно ответил врач.
– Оно и видно!
– кивнул Сапожников.
– Ну, брат, тут у тебя и дела-а! Трубка сработалась... Много кое-чего менять надо. У тебя жинка где работает?..