Наваждение
Шрифт:
Анталь приблизился к пленнику, словно заклинание бормочущему единственную фразу: «не виноват, не виноват», и заставил того встать на колени. Цецилия обхватила голову Имре руками, прижала ладони к его раскаленным вискам. Глубокий, тягучий голос колдуньи разнесся по залу, отражаясь от стен, увешанных старыми гобеленами. Крылатые создания с тканых полотен взирали на госпожу то ли с грустью, то ли с укором, пока она, произнося заклятие, уничтожала все воспоминания Имре, связанные с годами его жизни
Тело ведьмака конвульсивно дернулось. Он выгнулся дугой и истошно закричал, когда сила, часть его самого, вырвалась наружу, чтобы обрести нового хозяина. Цецилия небрежно оттолкнула от себя Имре и холодно произнесла, пробежав взглядом по залу:
— Вы давали мне присягу, и любой, кто попытается ее нарушить, понесет ответ.
Велев увести изменника, женщина пересекла зал, стук ее каблуков прозвучал оглушительной барабанной дробью. У самого выхода она обернулась и сухо проронила, обращаясь к сыну:
— Живо в мой кабинет. И вы тоже, — кинула она Этери и Даниэлю, устало подпиравшим стену.
Цецилия покинула зал, а вместе с ней ушло и напряжение, довлеющее над собравшимися. Кто-то неодобрительно качал головой, провожая взглядом магов, уводящих Имре. Остальные старались не смотреть в сторону Сенди и ежились, представляя, что любой из них может оказаться на его месте.
Ясмин протиснулась к Крису и повисла у него на шее.
— Я переживала, — ласково шепнула она.
Ответив на ее поцелуй, ведьмак мягко отстранил девушку и встревоженно произнес:
— Подумать только, Имре — перебежчик!
— И, тем не менее, это так. — Лилиана подошла к друзьям и, обняв каждого, продолжила: — Сенди конкретно облажался. Напился в «Камелоте», стал кричать на весь бар, что скоро ему крупно подфартит, а потом принялся названивать кому-то, требовал то ли новую силу, то ли денег, ссылаясь на то, что Габор обещал.
— Я тоже это слышала, — кивнула Ясмин, — а кроме нас с Лили еще несколько человек.
— Да уж, подфартило так подфартило, — пробормотал Керестей. — Теперь для Имре все кончено.
— А вот для вас веселье только начинается, — раздался за его спиной звонкий девичий голос с ехидными нотками.
Хела подкралась к друзьям и бесцеремонно повисла на Этери и Даниэле, положив руки им на плечи. Она, как и Лили, была близкой подругой Ясмин. Все три девушки попали в клан примерно в одно и то же время и на удивление быстро подружились, хотя каждая обладала полярно противоположным характером. Крис всегда удивлялся, как им удавалось находить общий язык: мягкой и отзывчивой Лили, воспринимающей проблемы окружающих, как свои собственные; замкнутой и даже в некоторой степени апатичной Ясмин, живущей в изолированной от всех вселенной, и, наконец, вздорной и самовлюбленной Хелене, стремящейся заставить всех плясать под свою дудку.
— Выглядишь, как кошка, угодившая в бочку со сметаной. — Крис окинул девушку тяжелым взглядом. — Неужели так понравилась расправа над Имре?
— Оставим бедолагу в покое, — лениво отмахнулась Хела. — Я имела в виду другое — воспитательную беседу, которую намерена провести с вами Цецилия. — Она шутливо потрепала Даниэля по голове. — Жаль, что говорить с вами будут с глазу на глаз, я бы с удовольствием поприсутствовала на разборе полетов.
— О чем ты? — тревожно спросил Ведающий, скидывая с плеча локоть девушки.
— О ваших похождениях в Словакии. Завидую, вы неплохо повеселились.
— Откуда такие сведения? — Этери тоже поспешил избавиться от объятий Хелены.
— Весь Будапешт об этом гудит. Габор «в восторге». Ну, а Цецилия…
— Хела, перестань! — одернула подругу Ясмин и повернулась к жениху. — Крис, во что вы опять вляпались?
Ответить юноше помешал Анталь.
— Советую поторопиться, — произнес он. — Цецилия рвет и мечет.
— Удачи, — пожелала приятелям Лили.
— Она нам как пить дать понадобится, — пробормотал Кристиан и вышел в холл.
За ним, понуро опустив голову, поплелся Даниэль.
— Тебе-то чего волноваться? — ворчал он, цветом лица сливаясь с лепниной на потолке. — Тебя она не тронет. И от Габора отмажет. А вот мы… — Парень нервно сглотнул, вспомнив выражение лица наставника Анталя. Таким встревоженным он его еще ни разу не видел. — Мне совсем не улыбается разделить участь Имре.
— Не стони, — процедил сквозь зубы Крис. — И без того тошно.
Этери оставался безмолвен и выглядел спокойным. Рассудил, что от судьбы все равно не уйдешь, поэтому не видел смысла в тревоге. Парень горько усмехнулся. Однажды ему повезло избежать наказания и сохранить силу. Если когда-нибудь над ним снова зависнет дамоклов меч, сомнительно, что удача вновь окажется на его стороне.
Цецилия стояла к ним спиной, заложив руки за спину, и смотрела на молодой месяц, как лодка на волнах, покачивающийся среди туч.
— Я жду объяснений, — сказала она, не оборачиваясь.
— Что именно ты хочешь от нас услышать? — осторожно начал Крис.
Колдунья бесстрастно проронила:
— О пожаре в Нове Место уже известно всем. Артефакт у вас?
Даниэль, чуть ли не падая ниц, приблизился к госпоже и, стараясь не смотреть в ее пылающие гневом глаза, протянул камень.
Чародейка схватила бархатный футляр и положила туда речник.
— Придется отдать его Габору. С извинениями и заверениями, что вы будете наказаны и подобное больше не повторится.