Навеки твоя
Шрифт:
Лахлан по-прежнему крепко сжимал Франсин в своих объятиях. Не размыкая рук, он перекатился на спину, заставив ее лечь сверху и обхватить ногами его бедра. Она прижала голову к его груди, и он слышал ее тяжелое, прерывистое дыхание.
Подняв голову, Франсин заглянула в бездонные, словно два зеленых омута, глаза Кинрата. Они смотрели на нее с огромной нежностью.
— Я знаю, — сказала она, — что ты околдовал меня.
Удивленно посмотрев на нее, словно вообще не понял, на что она намекает, он улыбнулся. Это была радостная, счастливая улыбка человека, торжествующего победу.
— Это ты околдовала меня, a ghaolaich [22] , —
Она прижала пальцы к его губам.
— Ты не должен произносить слова, которых я не понимаю, — упрекнула она его. — Я уже просила тебя об этом. И потом, я не накладывала на тебя никакого заклятия. Я даже не знаю, как это делается.
Взяв прядь ее волос, он накрутил их на палец и легонько потянул.
— Знаешь, любимая. Я в этом ничуть не сомневаюсь.
Его шутка не понравилась Франсин, и она недовольно нахмурилась.
22
«Любимая, дорогая» по-гаэльски. (Примеч. пер.).
— Не нужно смеяться. Я говорю совершенно серьезно, — проворчала она. — Пойми, что я не обладаю магическими способностями и не знаю ни одного заклинания.
Она подняла ногу, намереваясь слезть с него, но он удержал ее, схватив ладонями за попку.
— Лежи спокойно, я хочу войти в тебя, — ласково сказал он. — Мы так будем спать всю ночь.
— И ты сможешь уснуть? — с сомнением в голосе спросила она.
Он кивнул.
— Сегодня смогу. Мои парни спят, а матросы стоят на вахте. Поэтому никто не проберется на наш корабль незамеченным. В этой залитой лунным светом каюте мы в полной безопасности. Опасаться и оглядываться мы начнем завтра утром, когда сойдем на берег.
Облегченно вздохнув, Франсин уткнулась лицом в шею своего возлюбленного.
— М-м-м, — довольно проурчала она. — Из тебя получилась замечательная подушка. Почему ты не сказал мне об этом раньше? — спросила она и услышала его низкий, грудной смех.
— У меня много разнообразных талантов, девочка. Некоторые из них ты уже успела оценить.
Франсин слегка приподнялась, и его член вошел в ее лоно. И снова она ощутила, как задрожало ее тело в предвкушении неземного наслаждения. Казалось, что оно больше не подчиняется ей, она больше не может его контролировать. Только с помощью магических чар он мог получить такую безграничную власть над ней. То, что она чувствует, нельзя назвать любовью. Он просто околдовал ее. И она сказала ему, что не сомневается в этом.
О да, этот чародей взял ее в плен, наложив сильное любовное заклятие.
И только равное по силе заклятие сможет снять эти чары и помочь ей освободиться.
Проснувшись среди ночи, Франсин увидела, что Кинрат крепко спит. Осторожно, стараясь не шуметь, она встала с кровати и на цыпочках прокралась к его вещевому мешку, который всегда носил Родди, а сегодня днем оставил в каюте, бросив на пол. Опустившись на колени, она развязала полотняный мешок и перебрала все лежавшие в нем вещи — одежду и туалетные принадлежности. Там были бритва, мыло, щетка, расческа и запасной шнурок, которым он завязывал свою косичку. Разочарованно вздохнув, Франсин поднялась с колен. Она надеялась, что сможет найти среди его вещей маленький камешек,
Бесшумно ступая босыми ногами по деревянному настилу, она вернулась к кровати. На полу, освещенный лунным светом, лежал незачехленный палаш Кинрата. Острое лезвие поблескивало в серебристых лучах ночного светила, проникавших в каюту через окно. Казалось, что это не холодная сталь, а живое существо. На клинке была какая-то надпись на непонятном языке.
Возможно, со временем ей удастся найти то, что поможет разгадать его тайну.
Графиня осторожно скользнула под одеяло. Пошевелившись, Кинрат обнял ее и притянул к себе.
— Ты нашла то, что искала? — шепотом спросил он, не открывая глаз. Горец по-прежнему сладко дремал.
— Меня просто одолело любопытство, — прошептала она. — Что означает надпись, которая вырезана на твоем палаше?
— «Непобедимый», — пробормотал он. — А теперь давай немного поспим, детка.
Непобедимый.
Господь всемогущий! Какое правильное слово. Именно так и называют волшебника.
На следующее утро они поехали осматривать Ньюкасл-на-Тайне. На пристани была организована стихийная ярмарка в честь приезда ее королевского высочества. Вдоль причалов торговцы и фермеры установили палатки, которые поражали изобилием и разнообразием товаров.
Лахлан согласился пройтись по городу только после того, как Франсин и Анжелика пообещали, что не будут отходить от него ни на шаг. Уолтер и Касберт шли за лейрдом, сопровождая синьору Грациоли. Колин и Родди возглавляли эту небольшую процессию. А замыкали ее шесть здоровенных, вооруженных до зубов родственников Кинрата, которые готовы были в любую минуту вступить в схватку с противником.
Однако такое солидное боевое сопровождение ничуть не испугало золотоволосую малышку. Она пребывала в приподнятом настроении. В своем красивом розовом платьице — точной копии платья матери — она, подпрыгивая на ходу, шла рядом с Франсин, которая крепко держала ее за руку. Все вокруг вызывало у девочки бурный восторг, и она то и дело оглашала воздух громкими, радостными криками.
В огромной людской толпе сновали жонглеры и музыканты. Уличные торговцы несли корзины с яблоками, сыром, рыбой и крабами, которых выловили ранним утром в водах холодного Северного моря, а также с крашеной пряжей, сотканной из тончайшей шерсти йоркширских овец. Танцоры в ярких костюмах героев легенд о Робин Гуде водили хороводы на деревянных подмостках набережной.
— Мама, мама! — закричала Анжелика. — Утром, пока ты одевалась, лейрд Кинрат загадал мне еще одну загадку.
— Неужели? — воскликнула Франсин, и ее лицо оживилось. — Ты можешь загадать ее мне, дорогая. Только не говорит ответ, — предупредила она. — Я сама должна догадаться.
Анжелика с радостью выполнила ее просьбу.
— Когда я подняла голову, то увидела, как над высокой стеной замка плывет корабль. Как зовут короля, чье имя написано на борту этого корабля? — спросила девочка.
Глядя на хитрое личико дочери, Франсин улыбнулась.
— Это король Генрих?
Покачав головой, Анжелика посмотрела на нее своими карими, горящими от радости глазами и запрыгала, как мячик.
— Значит, король Джеймс? — догадалась Франсин.
Анжелика залилась веселым смехом.