Навигатор. Код имплементации: 40. Часть 2

Кретова Евгения

Клириканец подтянулся на руках, вынырнул из кабины манипулятора. Задумчиво замер у распахнутого горлового люка. Погладил кончиками пальцев рваные раны глиасовых панелей.

– Надо проанализировать смывы с корпуса, – проговорил, наконец, протягивая Крыжу серебристый блок бортового регистратора.

Крыж подхватил его, подключил к дешифровщику. Задумался.

– А ведь дело говоришь, – он оторвался от монитора, поднырнул под стойку.

Ираль присел на корточки, уперся локтями в колени:

– Тебе помочь?

Крыж кряхтел из-под брюха манипулятора:

– Слышь, Ираль, оторви

планшет на консоли диспетчера стыковки и сюда его подай, будь другом. И в ящике под серваком глянь моток лианиновых кабелей. Серый такой. С черными контактами…

Клириканец отсоединил планшет и заглянул в ящик под стойкой сервера:

– Нет тут лианина, – сообщил рассеянно. Распрямился.

– Вот черт… А должен быть… А! Вспомнил. Я его на входе в сектор стыковки в шкаф сунул. Глянь на второй полке.

Ираль прошел к мембране гермопереборки – в нише темнел глубокий шкаф. Черная панель информера, под ним – интерактивная панель с джойстиком для ручного управления стыковкой и работы погрузчиков. В ящике под монитором клириканец обнаружил прозрачную коробку с лианиновыми мотками.

– Ну что? – поинтересовался Крыж из-под манипулятора.

– Наше-ел.

– Тащи, – Крыж высунул из-под манипулятора руку, растопырил пальцы, хватая воздух. Клириканец сунул в его распахнутую ладонь планшет, рука айтишника исчезла под брюхом манипулятора и тут же высунулась снова – поймала моток лианина. Сам айтишник появился через минуту. Отполз в сторону и устроился на полу рядом со стойкой регистратора. От планшета через черную коробку переходников тянулись три жилы проводов, терялись под круглым брюхом аппарата. – Та-ак, позырим, чего там фильтра поймали.

Ираль присел рядом. Вытянув ноги, задумчиво уставился на рваные бока манипулятора.

Крыж ввел код программы, на экране показалась шкала загрузки, под ней – еще две. Все три загружались с разной скоростью, в центре монитора появилась иконка с кошачьей мордочкой. Животное на ней зевнуло, показав острые клыки и розовый язык.

Крыж покосился на клириканца, поморщился.:

– Ты на манипулятор просто так глубокомысленно щуришься? Или что-то конкретное подозреваешь?

– Глиас в полтора раза тверже обычного алмаза, верно? Его свойства усиливаются в космосе. Коэффициент прочности увеличивается в два или в три раза. Глиас устойчив к экстремально высоким и низким температурам, давлению, излучению. И при этом этот манипулятор исполосован так, будто побывал в мясорубке. Ну, не странно ли? У люка царапины в два сантиметра глубиной. Чем, в какой среде можно нанести такие повреждения? Мне ничего на ум не приходит. А тебе?

– Ну-у, – Крыж задумался. – Мало ли что мы с тобой не знаем, Ираль… Какая-нибудь полиморфная модификация углерода? Супер-лонсдейлит? Мега-ультратвердый фуллерит… – он скептически усмехнулся. – Ты вот прям все разработки знаешь? У тех же креонидян три лаборатории занимаются особо прочными и сверхпрочными материалами.

Клириканец раздраженно отмахнулся:

– Да не фантазируй ты, – он ссутулился, открепил креоник

из пазов бромоха и тут же с щелчком снова его вставил, покосился на землянина. – Креонида, имей она такой материал на вооружении, уже бы вовсю его использовала. А тут ты же сам видишь …

Крыж ввел последнюю команду, ожидая загрузки, прислонился к основанию колонны, протянул:

– Вижу. Но меня по честняку больше волнует, что эта тварюга с программой сделала. Прикинь, если бы мы опоздали, и она нажала ввод?

Ираль повернулся к нему, посмотрел тяжело, припечатывая взглядом:

– Не мы, а «Фокус».

Ребята помолчали.

Крыж рассеянно следил за мигающей шкалой загрузки. Наконец, пробормотал:

– Искин «Фокуса» вообще сформирован как компьютерный вирус. Как ошибка.

– Не понял. То есть? – Ираль развернулся к нему всем корпусом, насторожился.

Василий с сомнением откашлялся:

– Я экспериментировал с константой Страхова-Ригсби. Запустил биомодуляцию по четвертому альфа-типу… «Фокус» отреагировал на нее позитивно. Началась мутация. Изначально Паук хотел, чтобы она была направленной, поэтому купировал константу. Я рискнул внедрить ее в формулу как базовый элемент. Это привело к изменению структуры нейроплазмы. Но это уже была не направленная мутация… И вот что из этого получилось.

Он выразительно обвел руками купол стыковочного модуля.

– То есть ты хочешь казать, что «Фокус» продолжает модуляцию? – Ираль пристально смотрел на друга.

Крыж медленно кивнул:

– Предполагаю, – отозвался уклончиво. И тут же добавил: – Сейчас Паук освободится, будем разбираться.

Мембрана прошелестела, в отсек зашел Авдеев и Тим:

– Вы чего тут застряли? – спросили нестройным хором. – Мы вас в рубке ждем-ждем…

Старпом и клириканец одновременно обернулись.

– Авдей, что могло оставить вот такие следы? – Крыж кивнул на истерзанный корпус шлюпки.

Кир тихо ругнулся, подошел ближе. Тимофей притих прошептал ошеломленно:

– Ничего себе. А Ульяна? Она где?

– Паук с Наташкой колдует над ней в медблоке. Без сознания.

Прошелестела мембрана, пропуская Наташу. Последнюю фразу она уже слышала:

– Спит. Вроде лучше. С ней Артем остался.

Планшет на коленях Крыжа пискнул сообщением о завершении сканирования и анализа смыва дезинфицирующего вещества. Выпустил на экран развернутую таблицу. Василий пожал плечами:

– Ну, собственно, ничего особенного не вижу. Стандартные вещества

– Проверь на аномальный частицы, – подсказал Ираль, склонился к монитору.

Крыж свернул все окна, кроме одного:

– Ну, вот оно. И чё? – он покосился на друга: – Тебе это о чем-то говорит?

– Перебрось мне на креоник, – попросил Ираль. – Мне надо подумать.

Авдеев обошел корпус капсулы кругом, внимательно рассмотрел следы на внешней обшивке.

– Ребят, я думаю, тут дело не столько в материале, сколько в технологии, – проговорил. – Глиас не возьмешь просто так. Ну, максимум что может сделать более твердый материал – это нанести мелкие повреждения, царапины сделать, потертости какие-то. Разорвать глиас можно лишь нарушив структуру самого глиаса. Например, плазмой.