Навигаторы Апокалипсиса
Шрифт:
Найдя вполне логичное объяснение главной «мистической» загадке черных тварей, майор воодушевился и осмелел окончательно. Он деловито и неторопливо (да и не получалось быстрее) обошел тварь по кругу и подвел новые итоги своего расследования. В результате осмотра у майора сложилось вполне твердое мнение, что тварь – это не какой-то «универсальный» хищник из неведомого мира, а «специализированный» враг для определенного вида живых существ. Если говорить конкретно – для людей.
Вывод на первый взгляд странный, но именно эта мысль первой пришла в голову, когда Гуськов завершил свой «круг почета». Очень уж грамотно было «заточено» это странное животное под вполне определенную задачу – под убийство, причем именно людей. Его конечности, когти, клыки, шипы, какие-то
Россыпь полусфер на голове и корпусе твари (черно-серебристых, размером с половину мячика для пинг-понга) вроде бы не имела отношения к теории Гуськова, но если предположить, что это аналоги глаз, то их расположение также следовало признать оптимальным для боя. И снова – для боя с людьми. Сферический обзор, чем не альтернатива человеческой ловкости и коварству?
«А еще эта слизь, что капает с шипов и когтей. Отличное решение, даже если слизь не ядовита. Захочешь схватить эту зверушку, а она – раз! – и выскользнула, несмотря на обилие деталей, за которые вроде бы легко уцепиться. Очень грамотно придумано. Интересно узнать, кем? Или чем? Адскими инженерами или все-таки чуждой нам Природой в неведомой реальности?»
Гуськов еще раз смерил тварь взглядом и покачал головой.
«Нет, все-таки вряд ли это замаскированная под тварь боевая машина. Скорее это сконструированный на генном уровне боевой организм. То есть правильный ответ: и то, и другое. И адские генные инженеры постарались, и альтернативная Природа возражать не стала. Машина ведь в нереальности должна была лишь притормозить, но не зависнуть… наверное. Да и слишком много едва уловимых, но достоверных признаков жизни в этом существе. Оно и выглядит, и ведет себя, как живое оружие, но не машина. Одна слизь на панцире и вживленном оружии чего стоит, вряд ли машину сконструировали бы с «внешней подачей смазки». И движения у нее были «живые», машине такая пластика вряд ли доступна».
Что ж, в целом версия показалась майору более чем убедительной. Оставался непонятным только один момент: какая особая железа вырабатывала и через какие дырки распыляла маскировочную черную взвесь?
«Да и ладно! – Гуськов сделал шаг назад и задержал дыхание, чтобы не вдохнуть частицы маскировочного тумана. – Пусть хоть что-то останется непонятным. А то разошелся, ботаник-зоолог! Только-только новый вид жизни открыл, как тут же описал его в подробностях. А другим что останется? Чем настоящие ученые будут на жизнь зарабатывать? Хотя вряд ли кто-то из них получит вот такой же шанс разглядеть черную тварь. Скорее, это она получит шанс пообедать их мозгами».
Майор сделал еще три шага назад, окинул взглядом одежду – никакая черная пыль к ней вроде бы не пристала – и бесстрашно развернулся к твари спиной. Больше он не боялся. Ведь теперь он знал, что это за беда и, главное, как с ней бороться.
Гуськов вновь раскинул руки, ухватил Стрельцова и Паруса за ремни, а в спину Трощинскому уперся грудью. Зависшие было товарищи тут же пришли в себя и медленно обернулись. Майор попытался подсказать им, что надо продолжать движение, но слова застряли в пересохшей глотке, и Гуськов был вынужден ограничиться кивком и мимикой. «Вперед!» Офицеры уловили смысл пантомимы и потихоньку двинулись дальше.
Живее всех, как всегда, оказался Трощинский, и чтобы не потерять с ним контакт, Гуськов был вынужден вцепиться в воротник лейтенанту зубами. А что делать? В критической ситуации все методы хороши. Главное – результат.
Вот в такой интересной связке все четверо и вышли из нереальности на платформу станции метро
«Наконец-то тишь да гладь и божья благодать! – Гуськов отцепился от воротника Трощинского, отпустил ремни Стрельцова и Паруса и с облегчением выдохнул. – И никаких тварей. Ну, разве что две-три на всю толпу, да и то в переносном смысле…»
Москва, 21 декабря 2012 года
…Есть люди, которые умудряются постоянно нарываться на мелкие неприятности. Если прошел дождь, их обязательно накроет с головой грязным фонтаном из-под колес проехавшей мимо машины. Если они решают срезать путь по газону, обязательно вступят в собачье дерьмо. Если в кассе заканчиваются билеты, то непременно у них перед носом. И на самолеты они опаздывают с завидной регулярностью, а если успевают, то случается либо задержка рейса, либо вовсе его отмена. И новые авто им царапают прямо у подъезда какие-нибудь блондинки с трехдневным водительским стажем. И всякие вирусы к ним цепляются не слякотной осенью, а непременно летом, в самый разгар отпуска. И девушки в новой компании им достаются из числа страшненьких подружек, которых так любят таскать за собой красотки. И зарплату им повышают в последнюю очередь, и… так далее и тому подобное.
Но зато этим людям никогда не приходится расстраиваться по-крупному. Все серьезные неприятности в их жизни как бы дробятся на множество мелких и доставляют такие же мелкие хлопоты. Подумаешь, постирать испачканный плащ, отмыть ботинки или посмотреть спектакль на «Ютьюбе», а не вживую! И задержки рейсов легко пережить, а поцарапанную машину у них не угонят. Нет, не потому, что, согласно поверью, маленькая царапина бережет от большой аварии, а также прочих автонеприятностей. Просто на их зарплату (которую, как мы помним, им повышают редко) хорошую машину не купишь, а плохая угонщикам неинтересна. Та же петрушка с заразами… ну, то есть с вирусами и девушками. Переболел, принес больничный – продлил отпуск, и когда все уже вышли на работу, ты отдыхаешь. А они страдают «послеотпускной депрессией» и завистливо поглядывают на твой пустующий рабочий стол. А страшненькие подружки в отличие от капризных красоток становятся верными, заботливыми и умными женами, и эти качества очень скоро выходят на первый план. Ведь женская красота быстро увядает, а внутреннее содержание остается.
Так что большой вопрос, кем лучше быть: неудачником, который всю жизнь пашет и мужественно преодолевает трудности, при этом даже примерно не представляя, что такое везение по-крупному, или «буратиной», которому и красотки достаются, и зарплаты высокие, а то и вовсе вдруг с неба падают пять золотых монет, но затем он либо спивается от скучного счастья, либо ему, как бы для равновесия, впоследствии крупно не везет: инвалидом остается или в тюрьму садится, или с родственниками беда случается, не дай бог.
Нет, ясное дело, идеальный вариант – всю жизнь прожить богатым и здоровым, а не бедным и больным, но такое стопроцентное везение удел мизерного числа граждан. Просто ничтожно малого. Всерьез на него рассчитывать глупо.
Водолей никогда не относил себя ни к полным неудачникам, ни к «буратинам», считал, что в его жизни все идет по усредненной схеме. В дерьмо собачье он, бывало, вступал, но уровень доходов имел вполне приличный. У него была своя фирма с штатом в полтора десятка сотрудников, офис, секретарша, хорошие долгосрочные контракты. Без звезд с неба, но в средний класс Володя вписывался четко, отдохнуть на Мальдивах мог, не выкраивая средства из бюджета, чисто на прибыль. И девушки ему доставались пусть и не с обложки, но вполне симпатичные, при этом не безрукие и достаточно умные. А болеть он вообще «не умел» ни простудой, ни депрессией, ни чем-то еще (разве что с похмелья иногда подташнивало), поэтому и отпуск использовал на всю катушку, и после отпуска не хандрил.