Навигаторы Апокалипсиса
Шрифт:
– Что решили?! – крикнул Водолей, пробившись к Локтеву.
– Решили, что идем к стадиону! – ответил офицер. – Там широко, поместятся все! И завалов там мало, да и в Новом мире будет удобно выныривать, почти незаметно.
– Стадион на берегу, – с сомнением сказал, а вернее, прокричал (громыхало уже почти без пауз) Стрельцов. – Слева и справа открытое место. Если что, негде спрятаться!
– Все получится! – крикнул Локтев. – Главное, чтобы сразу же бросались врассыпную, терялись среди построек, а не торчали на берегу.
Стрельцов не ответил, только махнул рукой. Мол, делайте как знаете. До Водолея вдруг дошло. Это был Стрельцов номер один, и переходить вместе
Водолей обернулся и понял, что позади него толпится предостаточно народа, который слышал агитационную речь Павла, но не спешил присоединяться к эвакуационной колонне. А между уходящими и решившими остаться, как три бакена, торчали Локтев, Стрельцов и Трощинский, видимо, тоже «оригинальный». Но Локтев обозначал край колонны уходящих, а Стрельцов и Трощинский стояли в первом ряду решивших остаться.
Что ж, в принципе, Водолею была ясна суть сомнений этих людей. Он и сам понимал, что Павел взял на себя слишком много, что все не настолько просто, возможности навигаторов небезграничны, и вообще они никогда не переводили столько народа. Оптимально было бы перевезти людей на транспорте, но где его взять и как развернуться, когда кругом обломки. Работало бы метро… но его топит, поезда встали. В общем, шансы у пешей колонны выглядели так себе, десять к одному, это в лучшем случае. Вот поэтому народ и разделился, хотя все теперь были в курсе темы о навигаторах и копировании реальности, и всех мало утешал тот факт, что в копии человечество в целом, и они в частности, будет жить дальше. Здесь-то они умрут! Народ сделал вывод, что его кинули, причем неясно, за какие прегрешения, народ был обижен и возмущен, но… все-таки он разделился. На прорыв решились идти далеко не все.
Павел наверняка понимал все не хуже Водолея, но это понимание не внесло в его план никаких изменений. Лимит времени на агитацию был исчерпан. На это недвусмысленно намекали готовые прорваться ледяным дождем или снегом тучи, а также порывы ветра и ощутимая дрожь асфальта под ногами.
Толком так и не приняв законченных очертаний, колонна начала медленно двигаться в сторону стадиона. Хвост при этом существенно отстал. Несмотря на все организационные усилия Локтева и его товарищей из Старого мира.
Водолей пристроил Риту и Гришу в хвосте колонны, а сам обернулся к Стрельцову-первому.
– Вы остаетесь?! – спросил он прямо.
– Да! – Стрельцов махнул рукой. – Ваши там, в голове колонны, с Горбатовым!
«Вот еще одна моральная проблема, – подумалось Водолею. – У «наших» Стрельцова и Трощинского. Как можно уйти от себя самих, глядя обреченным исходникам в глаза? Ведь и те и другие отлично понимают, что выжить здесь будет очень непросто. Почти нет шансов. А еще возникает вопрос, как быть с Парусом? Он в легком трансе и сам не может принять решение, но ведь очевидно, что это его реальный шанс – заменить Паруса-два в Новом мире. Если никто о подмене не проболтается, у Паруса не будет никаких проблем. Интересно, они подумали о таком варианте?»
– А Парус?! – поинтересовался Водолей.
– Он с вами! – Стрельцов вдруг поймал Водолея за руку. – Мы все проголосовали за эту… подтасовку! Надеюсь, вы его не сдадите?!
– Нет! – Водолей не мог посмотреть капитану в глаза, света было достаточно, но ветер и вспышки молний заставляли жмуриться, поэтому Володя постарался ответить как можно тверже.
Стрельцов одобрительно сжал и отпустил его руку.
– Я предлагал им жребий бросить! – обернувшись к Водолею, крикнул Локтев. – Капитан, который первый, сразу отказался. Трощинские посовещались и тоже решили не кидать!
«Так и есть, – подумал Водолей. – А как иначе? Это чем-то похоже на встречу двух одноклассников лет через двадцать после школы. Они радуются – искренне радуются, без фальши! – долго вспоминают школьные годы, открывают друг другу секреты, о которых теперь можно рассказать. Потом расстаются, обнимаются на прощание и… расходятся, не оставляя друг другу телефонов и не договариваясь о новой встрече. Хотя бы через год. Или на юбилее школы. Или как-то еще. Разве что формально: «Надо бы собрать наших, посидеть где-нибудь. Конечно, как-нибудь посидим!» И все на этом. Ничего конкретного. И не потому, что по каким-то причинам они не хотят возобновлять отношения. Им просто в голову не приходит подобное. Ведь это в том далеком «детском мире» они были друзьями не разлей вода. А в новой реальности они абсолютно разные люди. Они начиняют собой совершенно разные слои общественного пирога. Они вращаются в разных плоскостях, которые пересекаются раз в два десятилетия – как сегодня – и слава богу! И они оба это понимают. Ну, или хотя бы чувствуют, что это правильно, что так устроен мир, и ничего тут не поделаешь. «Жизнь такова, какова она есть, и больше никакова». Так и здесь. Трощинские гораздо ближе друг другу, чем бывшие одноклассники. Даже ближе братьев-близнецов. Да ближе вообще некуда. Но теперь они живут в разных реальностях, и у каждого отныне свой путь. И ведут эти пути в разные стороны. Ну и какие тут можно давать обещания?»
Ветер швырнул в спины уходящим первые крупные капли дождя, и это послужило для людей стимулом уплотнить колонну.
Водолей уже собрался присоединиться к арьергарду, как вдруг увидел Паруса. Лейтенант пропустил колонну, прижавшись к обломкам ближайшей стены, а затем двинулся к товарищам. После Водолея первым Паруса увидел Локтев.
– Парус, ты чего тут забыл?! – удивленно крикнул старший лейтенант.
– Я не пойду, Локатор! – Парус опустил взгляд и покачал головой. – Не пойду. Мое место здесь. Скажи командиру, если встретитесь, что погиб я… при исполнении… или пропал!
– Парус, ядрена копоть, очнись! – Локтев постучал пальцем по виску. – Ты думаешь этим предметом или только сопли гоняешь?! Теперь твое место там, в Новом мире! Там твоя работа, семья, жизнь!
– Мы и тут выживем, Локатор, – Парус поднял взгляд, полный мрачной решимости. – И семья моя здесь. А работу… я новую найду, не беспокойся. Иди!
Локтев перевел взгляд на Стрельцова-один, но тот лишь пожал плечами. «Исходный» Трощинский отвел взгляд и вздохнул. Понятно было, что уверенности Паруса они не разделяют, но в глубине души рады, что лейтенант поступил, как настоящий товарищ и реальный мужик. Да оно было и понятно, втроем как-то повеселее и понадежнее будет.
– Вернусь, проверю, – Локтев погрозил троице кулаком. – Не дай бог кого-то недосчитаюсь!
– Давай, топай отсюда, – сказал, морщась, Трощинский-один. – И лучше не возвращайся. Нечего тебе тут делать.
– Тебя не спросил!
– Локатор! – крикнул с правого фланга Стрельцов-два. – Парус! Подгоняйте народ! Уплотняйте!
– Слышал? – Стрельцов-один кивком указал на толпу. – Работай, Локатор. Мы поможем!
Локтев кивнул и бодро двинулся к притормозившему в нерешительности хвосту колонны. Пока спецы беседовали «на посошок», к толпе прибыло пополнение еще человек в двадцать. Большинство пополнения было из числа колебавшихся. Тех, кто еще пять секунд назад стояли за спинами у чекистов. Локтев не убедил Паруса, зато убедил этих граждан.