Навигаторы. Заброшенный маяк
Шрифт:
– Ты можешь остаться в белье, – подсказал Рэн. И как он понял моё замешательство? Он чуть улыбнулся.
А мне пришлось неловко сознаться:
– Я ношу… ношу… – подбирала я слова. – В общем, на мне только трусы.
Элефин понимающе кивнул. Какой замечательный парень! И куда только смотрит эта дура Линн?
– Больше, чем необходимо, смотреть не буду, – пообещал он.
Какая интересная формулировка. Закралось подозрение, что Арэниэль изучал тот же курс основ дипломатии, что и я. Я стянула с себя куртку, рубашку, у которой пострадал ворот, штаны и, закрывая грудь здоровой рукой, легла в
– Подожди!
Крышка плавно поднялась, элефин вопросительно посмотрел на меня.
– Прости, пожалуйста! Я не желала тебя убивать и приказа такого не отдавала. Но мой искин защищал меня. Он посчитал, что вы опасны. Он не раз спасал маяк от нападения. – Я сочла нужным извиниться. Арэниэль же не виноват, что на мой маяк его притащила идиотка Линн.
И тут он удивил меня – прижал руку к сердцу и чуть поклонился. На сердце стало легко. Он принял мои извинения!
Глава 3
Я проснулась. Умный, высокотехнологичный медицинский прибор сразу же отреагировал: крышка капсулы начала подниматься. Я рефлекторно положила ладони на обнажённую грудь. В этот раз крышку капсулы открыла Патришия – второй медик маяка семьдесят тысяч семь. Она мягко улыбнулась мне.
– Привет, Микаэлла! – я удивилась: надо же, у такой противной Линн такой приветливый персонал! – Как рука? – спросила она.
И правда, как моя рука? То, что она не болит, я уже поняла. Подняла руку вверх, опустила, согнула в локте, сделала пару взмахов и осторожно поиграла пальцами, после чего сжала их в кулак, а потом быстро раскрыла ладонь. От перелома не осталось и следа: никаких болевых ощущений, никакого дискомфорта! Я вздохнула: моих знаний и возможностей капсулы родного маяка не хватило даже для полного излечения пальцев, которые мне сломали на Хейране. Кисть иногда ныла перед космическими бурями или при спонтанном открытии нескольких червоточин одновременно.
– Здравствуйте, спасибо, всё прекрасно, рука здорова, – я ответила вежливо. С персоналом маяка надлежало вести себя любезно. Хоть сотрудников у меня и не было, я об этом знала: эту истину мне сначала вдалбливал дедушка, а потом холодный Исхран. Никогда не понимала этого – как я могла нанять штат, если нам с дедушкой на жизнь не хватало? Я всё-таки не удержалась и съязвила: – Я бы не отказалась забыть о том, как получила эту травму, – последнее слово я выделила, – приняв таблетку для очистки памяти. – Такой не существовало. Имелись разные способы стереть память, но вот препаратов для удаления выборочных воспоминаний ещё не придумали. Только очень точные настройки довольно специфичной амниотической капсулы.
Патришия расстроилась, и я отругала себя за длинный язык. Разве госпожа Тюрфо виновата в моих напряжённых отношениях со смотрительницей этого маяка? Женщина молча выдала мне ботинки, серый комбинезон и вышла.
– Дура! – чуть слышно проворчала я самой себе.
Раздался стук. Я быстро застегнула серый комбинезон с нашивками маяка семьдесят тысяч семь.
– Войдите, – крикнула я, закатывая длинные рукава. Выглядела я нелепо, но ничего не поделаешь. Комбинезон был новый, ткань приятно прилегала к телу. Прослужит долго, думала я, возможно, через год-полтора станет в пору.
В отсек вошла Линн. Я сжала зубы. Меня одолевала ненависть к этой белобрысой уродине! Сломала мне руку и забрала управление моим маяком. Моим! Я нагнулась, чтобы надеть ботинки. Ух ты, автоматическая шнуровка! Такие ботинки стоили, наверное, как все светильники бывшего жилого отсека моего маяка. Я снова вздохнула.
– Здравствуй, Микаэлла, – поприветствовала меня Линн. Я промолчала. Желать ей здоровья не собиралась. Моё-то здоровье её не волновало, когда она ломала мне кости. Линн пожала плечами и сообщила: – После завтрака жду тебя у шлюза восемь. Мы вылетаем на маяк принцессы.
Вылетаем так вылетаем. Я собиралась приложить все усилия, чтобы отсрочить этот вылет. Нарочно медленно ела свой завтрак – а ещё оглушительно чавкала, руками брала еду и засовывала её в рот, облизывая пальцы. В конце трапезы сыто рыгнула. Ну как? Похожа на придворную фрейлину? В старинных сказках Франгаг, что читал мне дедушка, упоминались такие. Линн даже не замечала моих потуг, она просто пялилась в свой планшет. Дверь в общую столовую открылась, и вошёл симпатяшка Арэниэль. Ха, он и в туалет ходит со своими очень длинными ножами? Рэн поздоровался со всеми, бросив быстрый взгляд на Линн, а меня мимоходом погладил по голове.
– Как самочувствие? – улыбнулся он. И ни слова не сказал про мои измазанные завтраком подбородок и нос, про крошки на комбинезоне и жирные пальцы. Уверена, он это всё прекрасно рассмотрел.
Почему-то я не смогла устоять и улыбнулась в ответ. Вытерла грязный рот рукавом, нарочно игнорируя салфетки, и ответила:
– Спасибо, всё хорошо.
Мне до сих пор было неловко из-за того, что он чуть не погиб на моём маяке. Я посмотрела на Одалинн: она всё также читала что-то со своего планшета, не обращая внимание на происходящее вокруг. Она даже вилку в тарелку тыкала, не глядя на свой завтрак, и накалывала на неё что-то мясное.
Присутствующие в столовой члены команды исподтишка рассматривали меня. В какой-то момент мне это надоело: я же не зверюшка! Снова рыгнув, я послала воздушный поцелуй мужчине, который схватил меня, когда меня выкурили из медицинского отсека моего маяка. Когда он, опешив, вскинул брови, громко клацнула зубами и мелко застучала ими. Присутствующие вздрогнули. Я откинулась на спинку стула и начала ковырять в зубах, сплёвывая остатки еды на пол. Мои усилия были вознаграждены – женщина с зеленоватой кожей брезгливо посмотрела на меня, и я показала ей язык.
Но как бы я не растягивала завтрак, на маяк принцессы вигов отправиться всё же пришлось.
Пилот катера Одалинн оказался неуклюжим водилой-мяурианцем. Типичным мяо, пусть и ярко-розовым. Мяо я рассматривала в своей энциклопедии рас. Чёрные, белые, рыжие, в крапинку или полоску, серые и даже почти лысые – настолько была коротка шерсть у отдельных уникумов, – но никаких запредельных цветов вроде ярко-розового и синего. Чем он думал, когда менял окрас на такой? На его родной планете не встречается таких природных оттенков.