Навигаторы
Шрифт:
«И все-таки как Павел будет решать проблему двоеженства? — Водолей мысленно усмехнулся. — Наверняка он и сам не знает. Просто решил, что подумает об этом, когда все свершится — ну, чтоб не сглазить, — и забыл. И это правильно. У меня, кстати, та же проблема, даже сложнее. Две мамы — это тебе не две жены, это вообще хаос. Но ведь я не задумываюсь о последствиях. Поселю одну на даче, другую дома, буду ездить по очереди к обеим. Наверное, так».
Пока Водолей устало и отчасти сумбурно размышлял на отвлеченные темы и созерцал спинку переднего сиденья, офицеры и Павел успели еще о чем-то переговорить и даже принять какое-то решение.
— Вы идете? — Парус остановился рядом.
— Я… — Водолей повертел головой. — Да-да, иду. Я выпал немного из темы. О чем договорились?
— Снова тучи собираются, — Парус поднял грустный взгляд к небу. — Такой был мир… и все так резко и страшно закончилось.
Водолей тоже взглянул на небо. Тучи собирались пока только на горизонте. Володя опять взглянул на Паруса.
— Договорились собирать народ, — наконец ответил офицер. — Да вон, уже начали.
Водолей обернулся и увидел, что Павел и товарищи Паруса остановились на перекрестке и теперь беседуют с довольно большой группой гражданских, преимущественно женщин и растерянных подростков. Наверное, это были школьники и учителя из ближайшей школы. Постепенно к перекрестку подтягивались и другие люди. Шли в основном со стороны метро. Психологическая уловка Павла явно сработала.
Водолей тяжело поднялся и двинулся следом за Парусом.
К тому моменту, когда они приблизились к окружившим агитаторов людям, беседа трансформировалась в стихийный митинг. Павел завелся и сыпал доступными пониманию широких масс газетными штампами. Агитировал, надо признать, убедительно. В погасших было глазах людей появились искры надежды.
— …Да, нам придется начать новую жизнь! — Павел помогал себе энергичной жестикуляцией. — Придется смириться с тем, что наши привычные места заняты, ведь свято место пусто не бывает. Но главное, что это будет жизнь, а не борьба за выживание!
Народ одобрительно загудел, и это массовое проявление хоть каких-то положительных эмоций тут же автоматически увеличило аудиторию. Люди, которые до того вяло брели по бульвару, резко ускорили шаг и присоединились к толпе. И многие из тех, кто прошел мимо, развернулись и тоже направились к митингующим.
Водолей сдал назад, чтобы освободить место жаждущим услышать благие вести, и прислонился к углу дома. Рядом пристроился Парус. Офицер по-прежнему пребывал в угнетенном состоянии духа. Перспектива вскоре очутиться в безопасном Новом мире его почему-то не вдохновляла.
— Скоро все закончится, лейтенант, — попытался приободрить его Водолей.
— Не для меня, — Парус покачал головой.
— Откуда такие мрачные мысли? Вы опасаетесь нового удара стихии? Мы успеем перейти, не волнуйтесь.
— Вы не поняли, господин Водорезов, — Парус покачал головой и вздохнул. — Я не смогу этого забыть. Вон, Локтев… он видел… мы все видели, как погиб его двойник. Вместе со всей семьей. Но Локатор ведет себя так, словно ничего не произошло. Все потому, что он умеет проводить мысленную черту. По эту сторону — он, по другую — все остальные. Даже двойники, точные копии. И Стрельцов видел гибель своей семьи… здешнего ее варианта. Капитану тяжело, я вижу, он не настолько примитивен, как Локатор. Но Стрельцов тоже держится. А я… до сих пор не научился наблюдать за всем как бы со стороны. До сих пор пропускаю все через себя. Вот поэтому для меня
Возразить было нечего, поэтому Водолей промолчал. Он отвернулся и уставился в перспективу улицы Таллиннской. Уставился и вдруг замер, не веря глазам.
Все потому, что увидел он нечто очень странное. Он снова видел… группу капитана Стрельцова, медленно бредущую в сторону перекрестка со Строгинским бульваром! Правда, в этой группе имелись изменения, вместо Локтева четвертым шел другой офицер — лицо было знакомо, но фамилии его Водолей не знал. А еще эта группа выглядела гораздо лучше первой. Чекисты тоже были уставшими, но хотя бы опрятными.
«Двойники! — осенило Водолея. — Но как же они тут очутились? Что за странное совпадение? Почуяли родственные души? Или получили приказ от Мазая? И какой? Устранить застрявших двойников во избежание сдвига равновесия? Если Мазай действительно озабочен проблемой баланса, он мог и такой приказ отдать, с него станется».
Водолей наконец сообразил, что надо предупредить «чекистов-застрянцев», и резко обернулся. Паруса на месте не оказалось. Володя вытянул шею, пытаясь разглядеть других офицеров, но толпа надежно перекрывала видимость. Водолей слегка растерялся. Не кричать же им.
Беспокойство Водолея снял лейтенант Парус. Он вдруг появился из-за груды обломков примерно на полпути между митингующими и группой местного капитана Стрельцова.
Парус негромко крикнул: «Привет!» — и поднял руку, но реакция местных чекистов оказалась не такой, на которую рассчитывал лейтенант. Они явно не обрадовались, когда увидели еще одного Паруса. В первую очередь напрягся сам местный Парус. Он выхватил из кармана оружие и крикнул также негромко:
— Маска!
— Руки на голову! — уже в полный голос закричал капитан Стрельцов-старый (или «первый», ведь упрятанная в отчужденную реальность Старая Земля должна считаться первой) и прицелился в Паруса-второго.
Остальные офицеры «старой» группы последовали примеру лидера.
Парус-два медленно поднял руки и попытался что-то сказать, но его перебил новый окрик.
— Молчать! На колени! Руки на голову, я сказал!
Парус молча сложил руки на макушке и опустился на колени.
— Шипулин, Парус, принимайте! — теперь вполголоса скомандовал Стрельцов-первый.
И тут началось самое неприятное. Со стороны толпы прозвучала скороговорка выстрелов. Между выстрелами стрелок успевал еще и вставить слова. Водолей не сразу узнал голос, но текст не оставлял сомнений. На выручку Парусу-два устремился Локтев.
— А ну… пошли… на хер… отсюда!
Бойцы местной группы бросились врассыпную и незамедлительно открыли ответный огонь. Парус-два успел упасть и откатиться в сторону, под прикрытие мусорных куч, Локтев тоже быстро нашел укрытие за покореженной легковушкой, в каких-то пяти метрах от Водолея, а вот толпа митингующих залечь не могла. Поэтому народ бросился врассыпную.
В наступившем локальном хаосе «старые» чекисты потеряли цели и прекратили огонь, а вот «новые», наоборот, продолжили стрелять. К Локтеву присоединился Трощинский-дубль, а затем и «новый» Стрельцов. Они увидели отползающего Паруса-второго, которого следовало прикрыть, и поступили, как в таких случаях и полагается. А уж от кого они прикрыли товарища, было для офицеров делом шестнадцатым. Вряд ли они вглядывались в лица противников.