Навсегда в моем сердце
Шрифт:
Королева приняла цветы, сняла с рукава золотую ленточку и перевязала их ею, затем отдала Эйнджел.
– Возьмите, дитя мое, хотя ваша красота, несомненно, затмевает прелесть этих цветов. Ну и где, черт возьми, капеллан?
– Здесь, мадам, – выступил вперед священнослужитель.
– Желаю, чтобы лорд Саутвуд и его невеста поженились здесь и сейчас, – заявила королева. – Отменяю все запреты.
– Конечно, мадам, – почтительно кивнул капеллан. – Могу я узнать имена жениха и невесты?
– Роберт Джеффри Джеймс Генри Саутвуд, – улыбнулась королева. – Это один из моих многочисленных крестников, как и лорд
– Вы удивительная женщина, мадам! – восхищенно воскликнул Робин.
Королева фыркнула и повернулась к невесте:
– Как ваше полное имя, дитя?
– Эйнджел Аврора Елизавета, ваше величество. Говорят, на имени Эйнджел настояла моя бабушка, потому что я напоминала ей ангела; имя Аврора выбрала мать, поскольку я родилась на рассвете, а Елизаветой меня назвали в вашу честь.
– В мою честь?
– Мне так сказали, мадам.
Королева кивнула, явно довольная, и повернулась к капеллану:
– Что ж, святой отец, давайте начнем.
Какое забавное место для бракосочетания, думала Велвет, слушая напевный голос священнослужителя: палатка генерал-лейтенанта посреди поля, где завтра разразится сражение. Ошеломленные слуги поспешно убрали стол, за которым обедали королева и лорд Дадли, и перенесли в дальний угол палатки. Фонари из-под крыши отбрасывали на присутствующих золотистые тени. Капеллан собирался в такой спешке, что не успел сменить повседневное облачение на соответствующее столь торжественному случаю. Невеста в своем единственном приличном платье судорожно сжимала собранный впопыхах букет. Слава богу, Эйнджел отказалась ехать к королеве в дорожном платье, подумала Велвет и в который раз порадовалась, что сообразила одарить подруг отрезами ткани.
Бонни постаралась на славу. Нижняя юбка платья из бирюзового шелка была оторочена узкими золотистыми и бирюзовыми лентами, лиф расшит речным жемчугом и крошечными хрустальными бусинами, а рукава украшены шелковыми бантами. Только Велвет знала, что чулки невесты под платьем аккуратно заштопаны в нескольких местах, а туфельки стоптаны почти до дыр. Прямо перед скромной церемонией Велвет подсказала подруге, что лучше распустить ее роскошные белокурые волосы. И вот теперь золотистые локоны спускались почти до талии, как фата. Да, из Эйнджел получилась потрясающие красивая невеста.
– Объявляю вас мужем и женой, – провозгласил наконец королевский капеллан.
Мгновение Робин Саутвуд смотрел в сияющее лицо Эйнджел, а затем, улыбнувшись, коротко поцеловал новобрачную в губы. Когда невесту по очереди поздравили и поцеловали лорд Дадли, королева и лорд Гордон, щеки ее залил очаровательный румянец. Велвет сердечно обняла подругу и прошептала ей на ухо:
– Я так рада, что теперь мы сестры, дорогая!
Королевские слуги внесли кубки со сладкой мадерой и подносы с хрустящими сахарными вафлями.
– Что это за свадьба, если нет доброго вина! – провозгласила Елизавета.
– Я же бедная невеста, – откликнулась Эйнджел, но тут же смутилась, взглянув на безымянный палец, где красовался перстень с гербом Саутвудов.
Когда капеллан попросил подать ему кольца, все вдруг вспомнили, что колец-то и нет. И тогда Робин снял с пальца свой перстень, пообещав позже подарить настоящее обручальное кольцо.
– Нет, дитя мое, не бедная, – возразила королева. – Ты была моей воспитанницей, так что выдать тебя замуж как положено моя прямая обязанность. За каждый год из тринадцати лет, что ты находилась под моей опекой, полагается по сотне золотых монет. Сверх того ты получишь еще две сотни в качестве свадебного подарка. И наконец, моя дорогая леди Саутвуд, я дарю вам это ожерелье. – Королева улыбнулась при виде разлившейся по лицу Эйнджел радости и сняла с шеи изящное колье из оправленных в золото бледно-розовых бриллиантов и застегнула его на шее ошеломленной девушки.
– Мадам… мадам… – Эйнджел закрыла лицо руками, не в силах вымолвить слова благодарности.
Еще никто никогда не был так добр к ней.
Королева потрепала девушку по щеке, затем подняла кубок и громко произнесла:
– Когда-то я так же поздравляла молодоженов Джеффри Саутвуда и Скай О’Малли. Ведь и ту свадьбу тоже устроила я! Похоже, теперь это станет королевской традицией – благополучно женить Саутвудов. Доброго вам здоровья, долгой жизни и побольше наследников! Да благословит вас Господь, мои дорогие! – С этими словами Елизавета опустошила кубок, и все присутствующие последовали ее примеру.
Вскоре после этого королева удалилась в Ардерн-Холл, а обе пары вернулись в гостиницу. На этот раз Робин настоял, чтобы Эйнджел села в седло перед ним, поэтому Велвет осталась в карете в одиночестве. Луна подернулась дымкой, но вместо нее ночное небо расцвечивали мириады звезд. Алекс ехал чуть впереди, не нарушая уединение новобрачных.
Никогда еще Робин Саутвуд не был так счастлив, как теперь. С самого детства его баловали и любили, но женитьба на этом ангеле, уютно устроившемся теперь в его объятиях, значила для него гораздо больше, нежели все остальное. Робин чувствовал, как дрожит девушка, и его это расстраивало. Он знал, чего именно она боится, но не решался заговорить об этом, дабы не смутить свою молодую жену, поэтому решил ее немного отвлечь:
– Когда вернемся в Лондон, сразу же отправимся на склады моей матери на берегу Темзы. Там ты подберешь себе ткань, чтобы заказать новые платья, дорогая. Ты самая красивая девушка на свете, а красивые драгоценные камни нуждаются в соответствующей оправе. Ты же позволишь мне помочь тебе с выбором? Я представляю тебя в цветах драгоценных камней. Они идеально подойдут к нежному оттенку твоей кожи.
– Вы очень добры, милорд, – пролепетала девушка, так и не повернув к мужу лица.
– Посмотри на меня, Эйнджел. Знаешь, ведь ты еще ни разу не заглянула мне в глаза? Так посмотри же на меня сейчас, моя графиня Саутвуд.
Девушка повернулась и едва не ослепила Робина блеском своих восхитительных бирюзовых глаз. На ее губах играла еле заметная улыбка.
– Графиня Саутвуд, – повторила она медленно. – Звучит как песня. Это я, верно?
Робин рассмеялся:
– Конечно, ты, Эйнджел. Леди Эйнджел Саутвуд, графиня Линмут, моя жена перед Господом и людьми, чему свидетели ее величество королева и королевский капеллан.
– О, милорд, что мы наделали?
– Пока еще ничего, – подмигнул Робин и рассмеялся при виде пунцового румянца на щеках жены. – А теперь, мадам, позвольте отдать вам мой первый приказ в качестве вашего супруга: с этого момента называть меня по имени.