Навстречу любви
Шрифт:
Первые десять минут путешествия прошли в молчании. Венеция нервничала, опасаясь, что граф потребует снять фату, но он все это время сосредоточенно смотрел в окно.
«Как будто меня и нет рядом, – подумала она. – Если бы я на самом деле была его женой, меня бы это оскорбило».
Тут она вспомнила,
Наконец он заговорил:
– До Портсмута ехать совсем не долго. Через полчаса будем на месте. В письме ее величества сказано, что капитану дано указание отплывать, как только мы поднимемся на борт. Ее слово, разумеется, закон. Поэтому мы сейчас находимся здесь, а не на свадебном приеме.
Венеция склонила голову.
– Конечно, мы обязаны повиноваться ее величеству.
– Я надеюсь, вы не очень расстроились, что пропустили прием? – продолжил он.
– У нас есть более важные дела, – произнесла она тоном человека, преисполненного сознания долга.
– О да, – ответил он вдруг изменившимся голосом, от которого у нее по спине пошли мурашки. – У молодоженов всегда на уме важные дела. Разве не так?
– Я… Да, но…
– Но? – вкрадчиво повторил он. – Разве может здесь быть какое-то «но»? Что может быть важнее, чем… мы с вами?
– Ничего. Но позвольте напомнить вам, сэр, что мы с вами едва знакомы.
– И поэтому как-то не так женаты? Вы знали условия, когда соглашались на свадьбу, и вы для меня такая же нераскрытая книга, как я для вас.
– И нам обоим нужно постараться узнать друг друга лучше.
– Верно. Нам было бы легче, если бы я видел ваше лицо. Ну же, это уже какая-то чрезмерная скромность! Мужу должно быть позволено, по крайней мере, поцеловать жену.
Сидел он напротив, но вдруг быстро пересел к ней и взял за руки. Венеция вздрогнула
– Вы согласны, что я имею на это право? – спросил он.
– Я… Да, но…
– Прекрасно. Значит, мы пришли к идеальному согласию.
Не успела она придумать, что ответить, как он заключил ее в объятия и развернул так, что ее голова оказалась у него на плече. Секунду граф всматривался в белый шелк фаты, но не пытался ее снять, чего она больше всего боялась. Вместо этого он просто прижался губами к ее устам.
Поначалу она от изумления растерялась. Никогда еще она не ощущала ничего, подобного этому поцелую сквозь вуаль. Это было загадочно и соблазнительно. Она не могла прикоснуться к его губам, но ощущала их форму, чувствовала, какие они твердые и подвижные, какие они жадные и манящие.
Пока незнакомое ощущение владело ею, она не могла ничего делать, кроме как держаться за него. Она чувствовала кожей под шелком его горячее дыхание, видела его лицо, нависшее почти угрожающе, но в то же время такое соблазнительное.
Она понимала, что охватившее ее возбуждение не обошло стороной и его. Сердце графа Маунтвуда билось так, что она чувствовала его своей грудью, дыхание его участилось. И, хоть она не могла знать этого точно, у нее сложилось впечатление, что глаза его были закрыты.
В следующее мгновение он пробормотал: «Чертова фата!» – и быстро откинул ее в сторону. Венеция была слишком возбуждена, чтобы забить тревогу. Их уста встретились без преград. Она получила то, что хотела, прямое прикосновение его губ к своим губам. Она ощутила их тепло и твердость, но почувствовала в них и некую напористость, с которой никогда прежде не сталкивалась.
Конец ознакомительного фрагмента.