Навстречу мечте. Книга 2. За горизонтом минувших десятилетий
Шрифт:
От автора
Я не видела войны, я видела глаза тех, кто прошёл дорогами Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.
Посвящаю свои воспоминания памяти родных и близких, соседей, всех, кто жил в одном дворе за «высоким забором», кого мы любили.
Дороги жизни – словно большие и малые реки, у которых есть свои истоки, повороты, подъёмы и спуски. События, встречи, которыми одаривает человека судьба, подобны ручейкам, устремлённым в единый поток.
Давно остались за «горизонтом» минувших десятилетий – двор за высоким забором, соседи и родные. Непохожие друг на друга, они стали для многих первыми учителями по ненаписанному учебнику, с коротким и простым названием – «Жизнь». Дорогие голоса, лица, словно накрытые волной стремительного жизненного потока, растворились в невидимом пространстве времени. Имена соседей и родных не
50-е годы двадцатого столетия были непростыми. Это были годы восстановления страны после окончания Великой Отечественной войны. Несмотря на трудности и лишения, сибиряки не растеряли свои несметные богатства – щедрость души и доброту сердца, способность сопереживать, делить горе и радость пополам. Возможно, поэтому память так бережно хранит впечатления детства - свой исток.
Если ангелы на небесах услышат мои слова благодарности, они споют песню вечной любви и памяти давно покинувшим земные просторы соседям и родным из далёкого детства.
Их звали…
Баба Лиза!
Баба Пана!
Кузьма!
Баба Марфа!
Баба Катя!
Тётя Маруся!
Тётя Галя!
Тётя Аня!
Тётя Надя!
Дядя Вася!
Дядя Паша!
Гришка Непомнящий (Григорий Савельевич)!
Слава Тебе, край и предел высочайшей человеческой мечты – мечты детства!
г. Красноярск [1] . 1936 г., улица Дубровинского
1
На снимке крупным планом, с очень небольшой перспективой угол ул. Береговой, которая в начале двадцатого века была переименована в улицу Дубровинского. В 1936 году улицу Дубровинского решили переименовать в честь гениального русского учёного Михаила Васильевича Ломоносова. На переднем плане проезжая часть дороги по Садовой улице, а слева дорожный спуск к Енисею. Справа угловой разворот усадьбы Матвеевых: двухэтажное каменное здание с крупными лучковыми окнами на втором этаже, широким фризом штучного набора, профилированным междуэтажным поясом. Фотография 90-х гг. ХIХ в. (Фотография скопирована с сайта КРАСКОМПАС. РФ).
Это было только начало
В далёкие 50-е годы двадцатого века тишину улицы Ломоносова нарушало не только голосистое пение петухов и кудахтанье кур. Над крышами домов с понедельника по субботу раздавался настойчивый громкий гудок. Казалось, что огромная труба зависала над городом, чтобы своим мощным звучанием по утрам напоминать о начале трудового дня, а по вечерам о завершении.
– У-У-У-У-У… – летело над городом, окутывая дома густым монотонным трубным гулом.
Это был «голос» заводского гудка комбайнового завода [2] . Сам завод находился рядом с жилыми домами.
2
Основан в октябре 1941 на базе эвакуированных заводов – им. Ухтомского (из Люберцев Московской области) и «Коммунар» (из Запорожья). Уже в декабре 1941 на производственных площадях Красноярского спиртоводочного завода начался выпуск продукции для фронта – снарядов и мин. Первые прицепные зерноуборочные комбайны красноярского завода («Коммунар») выпущены к 1 мая 1944 г. В 1945–47 гг. завод первым в стране начал производить самоходные комбайны, модели которых постоянно совершенствовались. Особую известность приобрели 2-барабанные зерноуборочные машины типа «Сибиряк». «Сибиряки» использовались в СССР повсеместно на всех типах почв для уборки зерна и риса. По сравнению с предшествующими – эта машина имела производительность на 30 % выше и обеспечивала 3-кратное снижение потерь. В 1970 за разработку комбайна «Сибиряк» предприятие награждено Золотой медалью ВДНХ СССР. На международной ярмарке в Будапеште «Сибиряк» получил бронзовую медаль, а его рисоуборочная модификация – серебряную.
По рабочим дням улица Ломоносова становилась немноголюдной. Воскресенье, долгожданный день, был исключением – заводской гудок никого не будил, молчал. Двор постепенно наполнялся знакомыми звуками, голосами. Кто-то стучал молотком, кто-то пилил дрова, кто-то делился очередной новостью. В этом многоголосном «ансамбле» каждый звук, голос казался родным.
В один из таких дней все были озабочены подготовкой к Наташкиному дню рождения.
– Лиза! Ты проснулась? Маленько [3] дрожжей не осталось? – спрашивала Аня с крыльца соседнего дома. – Наташеньке сегодня исполнилось шесть лет. Надо бы пирог испечь!
3
Маленько – распространённое слово сибиряков.
– Помню, как не помнить! И дрожжи, и мука остались, – отвечала баба Лиза. – Вот только маргарина на тесто не хватило, – вздыхала она.
Баба Пана в стороне не оставалась:
– Да-а, время летит! Уже шесть лет? Не успеешь оглянуться, как в школу пойдёт!
Она удивлялась и тут же подсказывала:
– Маргарин у Марфы спросим да пирог из свежего тайменя [4] испечём! Кузьма вчера привёз, поймал в верховьях Енисея! Огро-о-омного! Вот такого! – раскинула в стороны руки баба Пана.
4
Таймень (лат. Hucho) – род крупных лососёвых рыб. У мелких экземпляров на боках тела 8–10 тёмных поперечных полос, обычно мелкие х-образные и полулунные тёмные пятнышки. Во время нереста тело медно-красное. Распространён широко, почти во всех крупных реках и озёрах Сибири и Дальнего Востока, также на Алтае, напр.: в реках Бухтарма, Курчум. Как и другие лососёвые, таймень – хищник, достигает 1 м и более длины и 60 кг веса. Сообщается, что в 1943 году в сеть на Котуе попался таймень весом в 105 кг и длиной 210 см. Живут таймени дольше других лососёвых: возраст тайменя, пойманного в 1944 г. в Енисее, поблизости от Красноярска, определили в 55 лет. Вес его был 56 кг.
Баба Лиза продолжала:
– То-то мои внучки к Марфе зачастили. Каждый божий день только и слышу: «Баба Марфа! Открой! Это мы, соседки твои! Разреши маргарин попробовать».
– Ой! Беда с ними! Танюшка, как проснётся, оденется и бежит чай пить, то к Марусе, то к Марфе. Кулачками стучит в дверь: «Чайню, чайню!!!»
– Дааа… «Муся, это Таня, подружка твоя! Муся! Открой! Таня пришла чайню пить!»
– Дома есть не заставишь, а к Марусе, к Марфе за чаем бегает, – по-доброму смеются бабушки.
Делятся новостями. Да и новости где ещё можно услышать?! Только во дворе.
Валеркина баба Марфа в стороне не оставалась. Услышав громкие голоса соседок, прихрамывая, она медленно спускалась с крылечка своего дома:
– Мой Гришка вчера принёс полкилограмма маргарина, выдали в «Каменушке» за хорошую работу. Вот, думаю, кстати! Лиза, Пана! Возьмите на пироги!
– У нас как раз куры яйца снесли! Теперь всего на пирог хватит, – радовалась баба Лиза.
– Если дождь соберётся, чай у нас попьём! Самовар-то у меня купеческий, немаленький!
– У Василия сегодня выха-а-адной! Если па-а-авезёт с па-агода-ай, накроем во дворе! Вася с гармошкой выйдет! Девчонки па-а-арадуются, па-а-а-апляшут, па-а-аздравим нашу именинницу, – присоединялась к разговору тётя Галя.
г. Красноярск. Продовольственный магазин ОРСА железной дороги «Каменушка» на перекрёстке улиц Ленина и Профсоюзов.
(Фотография с сайта-kraskompas.ru)
Тётя Галя
Галя отличалась от сибиряков необычным произношением. Вместо всем привычного «о», она растягивала звук – «а-а-а». Не «по-огода», а «па-а-а-года».
– Наша ма-а-асквичка, – говорили соседи.
Тётя Галя как никто другой любила наряжаться, ярко румяниться, пудриться. Каждый раз, когда она проходила от калитки до своего дома, от её духов ещё долго на весь двор держалось нежное благоухание, а от высоких каблучков на тропинке до самого крыльца её дома оставались глубокие вмятины. Все соседские девчонки, маленькие модницы, мечтали о таких тонких высоких каблучках.