Навязанная игра
Шрифт:
Спутник незадачливого опера слушал эту тираду с возрастающим интересом, но оружие, слава богу, поставил на предохранитель.
– Так, а вы кто такой? – переключился на него Щербатов. – Что, представляться не учили?
– Коль, а это что за алкаш борзый?
Вопрос, что характерно, был задан Вострякову. Хозяина квартиры вошедший игнорировал от слова «совсем».
– Э-э… это мой начальник, майор Щербатов. – До незадачливого опера, наконец, дошла некая неправильность в ситуации. – Здравствуйте, а что вы тут делаете?
Очень
– Живу я здесь, Коля. А вот какого рожна ты без приглашения посреди ночи в гости приперся, пистолетиком размахивал и кого с собой привел, вот это будь любезен объяснить.
Сказано было с улыбкой, но сквозь зубы и таким тоном, что с мечтой о веселой встрече Нового года бедняга распрощался сразу. Отныне вопрос о дежурном по отделению на этот праздник не стоял. Но отвечать-то надо.
– Это наш коллега из Центрального округа. Тут такое дело – у них на земле вроде как иностранца завалили.
– Та-ак. И при чем здесь ты?
– Я ж говорю, сегодня Леха Петров должен дежурить. Ну он и попросил поменяться, там у него дома что-то. А мне что, жалко, что ли?
– Та-ак, – Щербатов едва не зарычал на балбеса. – Дальше, пожалуйста.
– Ну… – Востряков вконец растерялся, но все же закончил, – так у трупа нашли бумажку с московским телефоном. Вашим, получается, телефоном, Василий Петрович. Так коллега, – он указал на спутника, все еще стоявшего в дверях с гордым видом супермена, – к нам на установку приехал.
Бедный МУР, подумал Щербатов. Прислать на установку сопляка в форме и с автоматом! Куда катится сыск.
– Ну и мне приказали помочь, типа по горячим следам, с самой Петровки звонок был. А какая сейчас установка? Ну мы и решили на месте определиться. Только я ж не знал, что это вы, там, в записке, какой-то Клод значился.
Приплыли. Хмель не то чтобы совсем рукой сняло, но уменьшило знатно. Щербатов уселся на стоявший рядом табурет и смотрел на все еще стоявших гостей снизу вверх.
– Документы при нем были?
– Понятия не имею, это ж даже не на нашей земле. Ну, знаю, что иностранец… ограбление, ясен пень – ни часов, ни денег. Но это-ж иностранец, так что все на уши встали.
– Когда убили?
– Часа полтора назад.
– Где тело?
– Да откуда ж… Где тело? – это уже Востряков спросил у коллеги.
Тот пожал плечами.
– Когда уезжал, было на месте. Сейчас может уже и в морг увезли, – снизошел-таки до ответа орел. Но не отказал себе в удовольствии демонстративно помахать ладонью перед носом. Мол, не выносит запаха перегара.
– Так, машина есть? Отлично. Поехали на место. Да пошевеливайтесь вы, черт бы вас побрал!
Раздолбанный милицейский УАЗик остановился прямо в луже. На Петровке, неподалеку от Столешникова переулка.
– Сюда, – лейтенант указал на подворотню. Впрочем,
Суетились какие-то люди, четверо в форме бдили, отсекая поздних прохожих, чтобы не мешали великому делу сыска. Все знакомо и привычно, даже рутинно. Только в этот раз сердце… не то чтобы болит. Тесно ему, рвется вылететь из груди. Так рвется, что, кажется, выпусти его, и сразу жить станет легче.
Впрочем, есть еще надежда, что убили не Фрэнка. Слабая, почти призрачная, но есть. Ведь труп пока не опознан.
Так, вон в сторонке стоят солидные мужчины в костюмах. Начальство, к гадалке не ходи. Вот к ним-то и надо. Подошел, постарался встать ровно. Представился.
Солидные мужчины скривились от могучего запаха перегара, но снизошли. По крайней мере один из них.
– Полковник Галганов, замначальника Центрального УВД. Что вы делаете здесь, да еще в таком виде?
Словно не может человек вечером выпить. Еще бы добавил, что сам трезвенник.
– Ко мне на дом приехал наряд, объяснили, что у убитого нашли записку с московским телефонным номером. Моим номером, товарищ полковник.
– Очень интересно, майор. У убитого при себе вообще никаких документов не было, видимо, грабитель забрал. Только по одежде поняли, что иностранец. Ну что ж, пошли опознавать, только смотри, не навернись с бодуна.
Подколку начальства Щербатов проигнорировал – не до нее. Так, вон тело… тело. На мокром после недавней грозы асфальте, в тусклом свете редких освещенных окон, из которых выглядывают любопытные жильцы. Черное, напрочь затянутое облаками небо и резкий запах озона.
Человек… нет, труп лежит лицом вниз. Но и так все ясно – в глаза бросилась малахитовая запонка на правой манжете белой рубашки, та самая, которую видел в прошлый раз.
– Переверните, – скомандовал Галганов.
Точно. Увы. Не к месту мелькнула мысль – где же ты, приятель, потерял вторую запонку?
– Гражданин США Фрэнк Кассиди, проживает в гостинице «Интурист».
Сказал скрипя зубами от бессильной злости, на автомате, потому что положено. Он и дальше делал то, что положено. Надиктовал протокол опознания, подписал. Только ехать на Петровку для дачи объяснений отказался.
– Господин полковник, а как с его сыном быть. Он в Россию с сыном приехал, двенадцать лет парню.
И тут пришла очередь скрипеть зубами полковнику. Ясно, что надо информировать консульство, но не самому же, для этого целая процедура прописана. А какие, к черту, процедуры среди ночи?
Опять же мальчишка в гостинице, без отца. Ну не в милицейские же казематы его везти!
– Ладно, майор, завязывай с господами. Лучше скажи, он, то есть сын, в Москве хоть кого-нибудь знает?
– Меня знает, товарищ полковник. Разрешите, я сейчас к нему. А утром уж…