Найдёныш 3. Часть 1

Гуминский Валерий Михайлович

Никита попробовал размышлять. Если сосед везет с собой крупную партию алмазов или контрабандных магически артефактов, вроде «радуги», а его пасут незнакомцы для полной конфискации товара - что они могут предпринять? До Ярославля осталось немного. Еще часа полтора-два с промежуточной остановкой на какой-то невзрачной станции. Значит, постараются вломиться в гости, чтобы скрыться в неизвестном направлении.

За окном сгущались осенние сумерки. Никита включил верхнее освещение, и попробовал почитать журнал, который обнаружил на багажной полке. Кто-то сдуру закинул чтиво наверх -

не понравилось, наверное. Писк «шпионов» он ждал, и все равно сигнал прозвучал настолько неожиданно, что Никита подскочил, как ошпаренный. Перейдя на магическое зрение, сразу увидел свои «каракатицы», плывущие следом за двумя растекающимися пятнами. Гости прибыли. Как и предполагалось, остановились возле купе с одиноким мужичком. Никита приник к двери. Надо бы еще звуковой маячок закинуть, не догадался. Что они будут делать? Ого, пробуют открыть дверь! Долго копошатся, собираются с духом. А если хозяин купе не спит, и как только гости распахнут дверь, нашпигует их свинцом? Зачем-то он нужен странным ребятам? Только нужно ли лезть в это дело?

Никита вспомнил слова деда, что порода у Назаровых такая - толкать нос во все дыры и получить от судьбы по голове. И ничего с этим не поделаешь. Однажды небеса подарили шило в задницу, вот оно и беспокоит, шутил Патриарх. Может, он и прав. Это шило сейчас свербело и требовало действий. Осторожно нажал на ручку, так же тихо открыл дверь и выглянул наружу. В коридоре никого не было. Горят плафоны, отражаясь в хроме ручек, зеркальных рамок и обшитых красными лаковыми панелями потолков, мерно стучат колеса. Никита подошел к седьмому купе и прислушался. Нет, так не пойдет. Не слышно ничего.

Надо запускать «слухача». Вот, теперь нормально. Можно отойти подальше. Угрызений совести Никита не чувствовал. Ему не нравились эти типы, разгуливающие по вагону.

Мотор, тот самый мужчина с тонкой полоской губ, постучал костяшками пальцев в дверь и дождался разрешающего ответа, после чего откинул ее в сторону. Прогремев на полозьях, полотно отъехало, и двое мужчин зашли в купе. Невзрачный пассажир с удивлением взглянул на гостей и осторожно заметил:

– Я вас не знаю, господа. Вы, наверное, ошиблись.

– Нет, что вы, сударь, - Мотор нахально зашел внутрь, а его верный подельник Окунь бочком прошмыгнул следом, закрыв дверь на защелку замка.

Гости сели напротив пассажира в мятом костюме, уже забывшем хорошие времена, и стали молча созерцать друг друга.

– Господин Ласточкин?
– на всякий случай уточнил Мотор, распахивая куртку, чтобы продемонстрировать пистолет, засунутый под ремень. Как бы нечаянно...

– Он самый, - осторожность в глазах пассажира сменилась тревогой. Он сделал движение ногой, задвигая кейс, стоящий прямо под столом, дальше в угол. Окунь заметил этот финт и осклабился.
– А вы кто будете? Может, назовете свои имена?

– Наши имена ничего не скажут, а вот Лобан просил передать привет, если встретим тебя, Шут.

Пассажир, которого назвали Шутом, вытаращил глаза и с запинкой

проговорил:

– А вы уверены, молодые люди, что обратились по адресу? Моя фамилия Ласточкин. Мартын Иванович. Про какого шута вы мне сейчас здесь пытаетесь

напомнить?

– Да про тебя, Шут, про кого еще, - хмыкнул Мотор.
– Мы же тебя давно ждем. Шепнула нам кукушка, что с Казани едешь с хорошим товаром, вот и жаждали встречи. Лобан очень хочет знать, когда долг будешь отдавать?

– Послушайте..., - мужичок вытащил из кармана платок и промокнул шею. Он сильно потел от волнения.
– Я совершенно не понимаю ваших претензий, так же, как и не знаю Лобана. Кто он такой вообще? Ваш хозяин? В какой сфере работаете?

– Точно: шут, - Молот посмотрел на Окуня.
– Лобан предупреждал, что лепить начнет про «ничего не знаю». Знакомая песня.

– Ага, - шмыгнул носом Окунь, не отводя взгляда от кейса, задвигаемого все дальше и дальше.

– Попрошу покинуть купе, иначе вызову проводника с дружинниками, -пригрозил Ласточкин. Его рука потянулась к кнопке вызова, торчащей на боковой панели межоконного простенка.

– Руки отдернул назад, - предупредил Окунь, показывая свой пистолет. Черный зрачок ствола словно заворожил хозяина купе, и он медленно откинулся спиной на переборку.
– Вот так и сиди. Давай сюда свой чемодан.

– Не имеете права, - прошептал Ласточкин.
– Это мои личные вещи.

– Если личные - так чего потеешь?
– Мотор закивал, подбадривая хозяина

кейса.
– Посмотрим. Если Лобан оказался неправ - извинимся и уйдем.

– Это неприемлемо, - упорствовал Ласточкин.
– Это просто грабеж среди белого дня.

– Уже вечер, дядя, - шутливо тыкнул Окунь.
– Ложи чемодан на стол и открывай его. Только без шуток.

Мужичок с трясущими руками вытащил кейс из-под ног, положил его, и не отрывая взгляда от Мотора, стал нащупывать замки. Взгляд его на мгновение стал змеино-острым, но незваные гости не увидели опасной перемены. Они впились в крышку кейса, которая нарочито медленно распахивалась, и, наконец, обнажила содержимое. Мотор и Окунь одновременно присвистнули. И вдруг в дверь громко застучали. Ласточкин мгновенно захлопнул крышку кейса.

– Да!
– воскликнул он с облегчением.

Окунь спрятал пистолет и щелкнул замком. Дверь распахнулась.

– Можно?
– в проем заглянула голова молодого парня с короткой стрижкой.

– Тебе чего, цуцик?
– удивился Мотор и вдруг напрягся. Он вспомнил, что этот хорошо развитый физически паренек все время торчал в проходе вагона. Вроде как в окно смотрел, интересовался пейзажами.

– Извините, титан сломался, чай будет позже, - брякнул Никита, входя в купе и плотно закрывая дверь. Снова замок на защелку. Быстро оглядел сидящих.

– О чем ты, дурила?
– засмеялся Окунь, еще ничего не понимая.
– Дергай отсюда, не мешай взрослым дядям разговаривать.

– Они вам угрожают, сударь?
– Никита был спокоен, готовый в любое

мгновение использовать руну «сон». Впрочем, он уже просчитал противника. Оба вооружены, но слабы в контактном бою и в закрытом помещении.

– Ааа..., - проблеял Ласточкин, совершенно сбитый с толку. Он цепко ухватился за ручку кейса и подтянул к себе на уровне груди.
– Я чаю не просил.