Найденыш
Шрифт:
— А вдруг там сокровища? — предположила Оля.
— Да какие сокровища? — засмеялся Барышев, разряжая обстановку. Что здесь было прятать? Албазин с первого дня, когда превратился в русский острог, только и делал, что отбивался от китайцев и маньчжурских племен. Кому здесь в голову придет набивать мошну и зарывать в землю? Весь ясак и прибыль от купеческой торговли уходил в Нерчинск, а потом и дальше, за Байкал. Подземелья — это оборонительная фортификация, не больше того. Албазин — город небольшой, не Москва, вся изрытая ходами. Тайны присутствуют, но они интересны только романтикам. И закончим на этом.
— Тогда где же похоронена
Барышев ничего не сказал, только сверкнул глазами, поглядев на Григория.
— Ох, давайте не будем на ночь глядя такие темы обсуждать, — поморщился он. — Неприятно, словно кто-то за спиной встал и ледяным дыханием морозит затылок.
На мгновение наступила тишина, и Гришке показалось, что даже ходики часов застыли, испугавшись слов Кондратия Ивановича. А он, между тем, расхохотался, глядя на вытянувшиеся лица девочек и нахмуренное — Гришкино.
— «Черная вуаль» господина Серафимова! — задрожали плечи Барышева от смеха. — Не читали сей опус, что ли? Ах, да! Вам еще нежелательно знакомиться с русским андеграундом. Лучше наслаждайтесь жизнью, успеете повзрослеть.
Гришке оставалось только почесать затылок от услышанного. Никогда бы не подумал, что молчаливый и смотрящий на мир уставшими и тоскливыми глазами человек, способен показать себя совершенно с иной стороны. Оказывается, он увлекается литературой, хотя Григорий ни разу не видел дядюшку с книгой в руке, даже плохенькой газетенки не лежит на журнальном столике в зале!
Все разошлись по своим комнатам, и Гришка решил поиграть на компьютере. Сейчас в Сети активно рубились в новейшую «стрелялку». Сюжет был завязан на том, что Землю атаковал какой-то вирус, и большинство населения были подвергнуты мутации с последующими метаморфозами организма. В общем, превратились в ходячие трупы. Те, кого миновала печальная участь, активно отбивались от них, попутно собирая ресурсы и образуя анклавы. Их нужно было развивать, но именно это условие стало самым тяжелым. Развитию мешали банды и другие анклавы. Одиночным игрокам практически нереально защитить свою базу и ресурсы, поэтому объединение с другими игроками или кланами было наилучшим выходом. Вот Григорий и предложил своим друзьям создать клан. Илья, Сережка и Гера согласились, и теперь периодически, когда было свободное время или в выходные, встречались на просторах зомбовселенной. Игрушка была так себе, но увлекала и отвлекала.
Только не сегодня. Гришка тупо глядел в экран, руки автоматически двигали своего персонажа, который лихо выбивал гнилые мозги трупаков, а из головы не выходил гнев Барышева, его слова о призраке и загадка флигеля. Дядя Кондратий, оказывается, хранит в себе много загадок. Недаром, Кирилл при встрече указал на эту странность Барышева. И почему Кондратий Иванович остался в Албазине? Чем привлек его город? Гришка, пусть и не имея жизненного опыта взрослых в их интригах, чувствовал какой-то подвох в словах дядюшки. Листая страницы монографий и рассматривая старые фотографии города, он видел, что Албазин с середины пятидесятых годов прошлого века вплоть до конца восьмидесятых не отличался особыми условиями. Приграничный город, продуваемый маньчжурскими ветрами, под угрозой постоянных набегов хунхузов — что здесь интересного
В дверь стукнули три раза, потом, после короткого перерыва — еще дважды. Девчонки. Да, ребята теперь свободно ходили друг к другу, когда дядюшка закрывался в своей комнате, и болтали перед сном. Гришка щелкнул «собачкой» замка и пустил сестер внутрь. Они были уже в своих цветастых пижамах с порхающими бабочками на рукавах, и с разбегу прыгнули на кровать с ногами, а ему осталось только занять место возле компьютера.
— С дядюшкой что-то не так, — безапелляционно заявила Настя. — Он меня сегодня реально напугал. Я никогда не ощущала от него такой выплеск Силы. И он еще ни разу себе не позволял такое….
— Гриша, зачем ты его рассердил? — Оля задумчиво крутила локон возле виска. — Теперь за нами не только Богдан следить будет, дядя еще и сторожа наймет.
Гришка фыркнул.
— Все равно надо было сказать о двери. Когда я увидел этот ваш призрак, то сразу понял, почему дядя Кондратий запрещал вам ходить в старый дом. Он не хотел, чтобы вы обнаружили дверь в подвал или подземный ход. Самому не хватило смелости довести дело до конца….
— Дядечка не трус, — горячо возразила Оля.
— Я не говорю, что он трус. Очень разумный человек, — Гришка вышел из игры, послав сообщение клану, что уходит спать, и погасил компьютер. — Не стал вовлекать в тайну посторонних людей. Кто знает, что произошло бы, если кто-нибудь прознал про ход. Опасное дело.
— Тебе-то откуда известно, опасное оно или нет? — насмешливо спросила Настя, подпрыгнув на кровати задом. Тапочки со смешными помпонами чуть не свалились с ее ног. — Обычный подвал и заблокированный ход….
— Да, но там, возможно, лежат останки женщины.
— Гришка, да ну тебя! — Настя кинула в мальчишку
Страница 1
подушкой, но он ловко поймал ее и прижал к животу. — Хватит на ночь жутики нагонять!
— Я серьезно говорю. Неупокоенная душа ищет, кто поможет ей. И еще: здесь проходила вторая фортификационная линия, а значит, подземные коммуникации точно есть. Но вот куда они ведут? За город? Может, за реку? Хорошо бы проверить, — мечтательно протянул Гришка и посмотрел на девочек. — Есть желание пойти со мной? Пока дядя Кондратий не знает, что я уже дверь открывал, у нас есть фора. Разузнаем, что к чему, сделаем вылазку недалеко….
— Я не пойду, — передернула плечами Оля. — Фу, там гадко!
— Ну и сиди дома, трусиха! — Настя пихнула сестру, и та завалилась на спину. Гришка с размаху кинул подушку в барахтающихся девчонок, а сам быстро проверил через своих «шпионов», что творится в доме. Вдруг Барышеву вздумается поговорить о флигеле, а здесь такой балаган! Сразу всех санкционирует! Но нет, особняк погрузился в тишину. Три точки с едва колышущейся аурой светло-зеленого с желтоватыми проблесками цвета неподвижно застыли в разных местах. Сам хозяин, Богдан и старший повар, оставшийся ночевать в виду позднего ужина на своем рабочем месте. Или уже спят, или засыпают.