Найденыш
Шрифт:
При взгляде на мародеров лицо Себии брезгливо исказилось, а когда какой-то, особо шустрый парнишка, вместе с кольцами стал срезать у павших пальцы, рука потянулась к кинжалу. Однако, коснувшись рукояти, пальцы отдернулись, лицо девушки стало отстраненным, круто развернувшись, она двинулась за Золой, что уже деловито вышагивал на пару с Дерном в сторону города, взбивая посохом облачка пыли. Тут же заторопился Мычка. Шестерня до последнего медлил, с сожалением глядя на разбросанные повсюду останки воинов, в чьих кошельках наверняка скрывалась не одна сотня монет, но друзья уходили и, махнув рукой, пещерник заспешил следом.
Навстречу, запруживая дорогу, перли толпы людей. Сперва, народ сторонился, опасливо поглядывая на пятерых вооруженных путников, особенно пугались Шестерню, устрашающе перекосив рожу, пещерник шел буром, раздвигая встречных плечами, но вскоре вокруг поднялись домики и стиснутые в узком пространстве улочки, люди перестали уступать. Чувствуя, что еще немного, и толпа увлечет назад, путники свернули на прилегающую улочку, остановились, тяжело дыша.
Последним из людского водоворота вырвался Шестерня, рявкнул раздраженно:
– Секиру Прародителя мне в печень! Шеи попереломают, только бы зрелище не пропустить.
Мычка взглянул на пещерника, сказал со смешком:
– Когда мы шли туда, что-то ты не особо ругался, летел, аж пятки сверкали.
– А то другие не летели?
– парировал Шестерня.
– Сам бежал, спотыкался, и Себия тоже, и даже Дерн.
Болотник кивнул, сказал серьезно:
– Я много путешествовал, но летающих кораблей не видел.
– Он нахмурился, отчего на лбу образовались глубокие морщины, добавил тише: - К тому же, там была Шейла.
Все помрачнели, лишь подземница отвернулась, подчеркнуто демонстрируя пренебрежение, бывшая хозяйка гильдии взошла на летающее судно, и направляясь к обломкам, каждый в глубине души рассчитывал, если не найти ее живую, то хотя бы отдать последний долг, упокоив тело, как того требовал обычай подземников.
Зола прервал тягостное молчание, сказал сварливо:
– Ладно, что было, того не вернуть. Тем более, что это не мы ее бросили, а скорее наоборот.
– Маг до сих пор не мог пережить пренебрежение, с которым хозяйка отозвалась об удивительных открытиях, сделанных им во время тяжелейшего похода, зачастую с риском для жизни, к тому же, лежащая в мешке коробка разжигала любопытство. Мельком оглядев спутников, Зола скороговоркой произнес: - Думаю, что сейчас будет уместнее всего разойтись. В связи с... гибелью хозяйки и роспуском гильдии у всех, наверняка, найдутся неотложные дела. Встретимся вечером у рынка.
– Постой, - Дерн тронул мага за плечо, - не лучше ли, собраться в стенах родной ,таверны?
– Шейла собиралась покинуть город, и, скорее всего, продала здание, - с сомнением произнес Мычка.
– Возможно, там уже кто-то живет.
– Потеснятся, - сурово бросил Шестерня.
– А не захотят...
– он не договорил, многозначительно коснулся секиры.
– Хорошо.
– Зола кивнул, исчез в переплетении улочек.
Себия проводила мага задумчивым взглядом.
– Значит, вечером в таверне.... Хоть я там была всего один раз, но дорогу помню. Постараюсь не опаздывать, - с этими словами девушка исчезла в ближайшем переулке.
Мычка поспешил за подземницей. Проводив его взглядом, Шестерня ухмыльнулся, повернувшись к Дерну, сказал:
– Что-то у меня в горле першит от сажи, надо б промочить. Поблизости есть неплохая харчевня...
– он замолчал, вопросительно воззрился на товарища.
Дерн покивал, произнес в раздумье:
– Пожалуй, ты прав. Тем более, в городе у меня дел нет.
Шестерня ухмыльнулся, кивком указав направление, бодро зашагал, уверенно ориентируясь в головоломном хитросплетении лазов и переулков.
Когда Мычка пришел к условленному месту, уже стемнело. Здание таверны возвышалось в сгущающихся сумерках темной громадой. Мычка обратился в слух. Ни звука, лишь ветер шуршит песчинками да потрескивают рассохшиеся ставни. Успокоившись, Мычка повернул голову и вздрогнул всем телом. Подсвеченная тусклым светом месяца, из тьмы на него уставилась чудовищная маска: мертвенно-серая кожа, огромные, заполненные чернотой глаза, тонкая полоска губ с запекшейся кровью...
Черные глаза мигнули, губы слегка разошлись и..., наваждение прошло, жуткое существо обернулось знакомыми чертами. Украдкой выдохнув, Мычка перевел дух. Он так и не смог привыкнуть к удивительным метаморфозам, происходящим с жителями подземелий, исполненные изящества лица, коим серый оттенок кожи при свете солнца придавал определенный шарм, в сумраке превращались в жуткие маски, способные навести оторопь на кого угодно.
– Чисто?
– мягко прошелестел голос подземницы.
Мычка кивнул, двинулся к входу. Сделав шаг, он спохватился, что спутница не заметила жеста, но Себия скользнула мимо, и вершинник, в который раз, подосадовал на забывчивость, уж кто-кто, а жители подземелий видели во тьме не намного хуже, чем при ярком свете.
С тихим скрипом отворилась дверь, Мычка вошел в таверну, остановился на пороге. Зал, под сводами которого раньше звенели голоса посетителей, встретил угрюмой тишиной, даже насквозь пропитавший балки стен, запах дыма с уходом хозяйки, как будто, ослабел. В дальнем углу, возле коптящего факела, за столом скрючился человек. Мычка невольно улыбнулся. Зола не изменял привычкам, невзирая на обстоятельства, место и время, в первую очередь, уделял внимание магическим свиткам и древним фолиантам, забывая о сне и пищи, а мелочей, вроде скрипа половиц или шороха вытаскиваемой из ножен стали, так и вовсе не замечал.
Мычка подошел ближе, легонько хлопнул мага по плечу. Зола дернулся, глянул дико, но тут же, нахмурился, сказал с раздражением:
– Мы же договаривались на вечер!
– Скоро полночь.
Мычка взглянул на стол, где среди прочих бумаг покоилась карта с множеством разбросанных по всей поверхности непонятных значков.
Перехватив взгляд вершинника, Зола нахмурился, одним движением сгреб карту, бережно, стараясь не повредить пожелтевшую бумагу, спрятал в заплечный мешок.
У стола возникла Себия, взглянула остро.
– Дерн с Шестерней не появлялись?
Заметив мелькнувшую в лице подземницы тревогу, Зола отмахнулся:
– Что им станется? Не иначе, пошли в харчевню, горло промочить. Да все выбраться не могут.
– Он к чему-то прислушался, хмыкнул: - Кстати, вот и они.
Мычка, что уже некоторое время ловил доносящиеся с улицы звуки, улыбнулся. За дверью грохнуло, кто-то смачно приложился об косяк, грохнуло вновь. Дверь с треском распахнулась, в зал ввалился Шестерня, нетвердой походкой двинулся в сторону друзей. За ним следом шел Дерн. Болотник ступал ровно, но судя по сосредоточенному выражению лица, давалось это не просто.