Найти себя. Трилогия
Шрифт:
Что видел глаз через гогглы? Летающие золотые искры, которые по некоторым свойствам напоминали частицы нейтрино, способные проходить сквозь планету не заметив ее, но золотые искры, как свободно проникали сквозь предметы, так и взаимодействовали с ними, образуя видимый темный мир. А при помощи магических жестов эти частицы еще и подчинялись магам так, что ими можно было вертеть, как угодно. Из золотистых искр состояли и магические символы, которые связывались в логические цепочки и помещались в кристаллы, после чего последние превращались в амулеты. Эти же золотые искры были способны наполнять кристалл под завязку, а потом высвобождаться в любом известном виде энергии или материи. Количество энергии зависело от размера алмаза, а время излучения от интенсивности и мощности выпускаемого потока. С материей было сложнее. Созданная магическим способом материя была энергозатратна, нестабильна и распадалась без следа через пару
Научное объяснение магии, которое искал Сомов, должно было быть, потому что объекты, создаваемые магией, хотя и появлялись чудесным образом, но были вполне материальны и взаимодействовали с окружающим миром по хорошо известным законам физики до тех пор, пока не распадались. Заклинания позволяли вызывать многие химические элементы как, например, медь, железо, золото и даже соединения этих элементов в виде сложных веществ. У магистра, кстати, нашелся совершено бесполезный амулет-игрушка, способный создавать золотую монету, которую можно было взвесить на руке или успеть попробовать на зуб, после чего она бесследно исчезала. Монета состояла из самого настоящего чистого золота без примесей – тяжелая, ненасыщенного цвета и непривычно мягкая. Теоретически можно было создать очень сложную комбинацию различных веществ, задав им форму, размер и связав в единую систему. Виктор подумал, что, постаравшись можно создать даже магический лазер, который успевал бы за секунду собраться и выпустить смертоносный луч света, после чего исчезал бы в небытие. Беда в том, что такой лазерный амулет получился бы чрезвычайно сложным в создании, но саму идею Виктор запомнил. Это вам не железный луч, который попадая в толстые прочные латы, разбрызгивался во все стороны каплями железа. Лазером можно было бы прожечь не только латы, но и всадника заодно с лошадью.
Итак, научное объяснение магии должно было быть, но его не было. А когда Сомов стал размышлять о теории информационного поля, которой можно было бы объяснить взаимодействие разума человека и ответную реакцию темного мира, то вдруг понял, что научные теории у него закончились. Дальнейшие размышления грозили запутыванием в торсионных полях вокруг философского камня, и он сказал себе стоп. Поэтому интерпретировав понятие темного мира как необъяснимое, Виктор принял за данность то, что темный мир существует, а главное то, что этот мир полон скрытых сил и возможностей, которые можно использовать.
Следующим шагом стало изучение магического алфавита. Магистр Тессар Сиан был когда-то ректором королевской магической академии и сохранил у себя много обучающих амулетов. Амулеты были устаревшие и находились на грани распада, но вполне еще годились для обучения.
– Хотя этим амулетам уже пять лет, но в них заключены почти все магические символы, – успокоил магистр, – Для магии пять лет это не срок и за это время появилось не так много новых символов, которые ты сможешь выучить самостоятельно. Кстати в этих амулетах нет и твоего нелепого огня, зажигаемого левой рукой. Нет, ну надо же было попросить у темного мира такую ерунду!
Применение обучающих амулетов происходило с предосторожностью и под обязательным присмотром личного лекаря магистра. Виктор вспомнил о головной боли от амулетов Преана и поделился этой историей с лекарем. То, что Эргис два раза подряд использовал амулет на пациенте, привело лекаря в негодование.
– Удивительно, что он не сжег вам мозг и не сделал идиотом. Таких магов и близко нельзя подпускать к амулетам, – возмутился целитель.
– Полностью с вами согласен, – поддержал его Сомов, опасливо поглядывая на приготовления лекаря.
С недельными перерывами в его голову трижды закачивали магический алфавит, состоящий в основном из письменных (зрительных) символов, жестов пальцами и руками, а также устных выражений. Магическое действие могло состоять из одного элемента, например, только зрительного и не иметь других аналогов или могло быть вызвано любым из трех существующих способов или же требовало для активации совокупности всех элементов – зрительного, жеста и артикуляции. У Виктора голова пухла от новых знаний, но надо отдать должное лекарю она ни разу не болела.
Теперь Сомов почти никогда не снимал гогглы и постоянно учился взаимодействовать с темным миром. Гогглы являлись самым необходимым инструментом магов, и сильно отличались друг от друга. Среди них были большие и тяжелые экземпляры с пересекающимися ремнями для удержания на голове, а не ушах, которые, имея десятикратное увеличение, служили для программирования заклинаний. Были совершенно огромные стационарные устройства, которые не удержала бы уже ни одна голова, внешне походившие на военные наблюдательные бинокулярные приборы и предназначенные для работы внутри кристалла, а по существу являясь микроскопами темного мира. Существовали узкоспециализированные гогглы: боевые, с более прочными и близко прилегающими к глазам стеклами, геологические для работ с земной поверхностью, медицинские, которыми пользовались исключительно лекари и прочие варианты. Виктор же учился магии в стандартных гогглах, которые предпочитало и носило большинство пользователей. Стандартные гогглы хотя и видели сквозь предметы и одежду, но кожу не снимали и до костей человека, как медицинские не просвечивали. Почти сразу же всплыла любопытная деталь – одежда магистра и всех его родственников была сшита с вкраплением золотых нитей и лент так, что их фигуры невозможно было рассмотреть при всем желании, так как тело буквально терялось в сети из золота. После этого открытия Сомов почувствовал себя неловко, вспомнив, как его иногда пристально разглядывает Ленора сквозь гогглы. При первой же поездке в город он купил себе подобное белье, которое раньше уже неоднократно видел в лавках, но не приобретал из-за дороговизны и недоумения для чего оно расшито золотом, да еще с изнанки. Жаль, что магическое клеймо сквозь не слишком частые золотые нити все равно читалось, и без фольги ему по-прежнему было не обойтись.
Когда Сомов немного освоился с магией, магистр провел его по длинному коридору со множеством дверей глубоко под замок и показал тихую комнату. Это было довольно странное помещение стены, пол и потолок которого со всех сторон ощетинились деревянными панелями, установленными под самыми разными углами с таким расчетом, чтобы гасить любой звук. Раньше здесь работал сам магистр Тессар над новыми заклинаниями, а теперь предлагал проверить свои возможности Виктору.
– Это лучшее место для того чтобы заниматься магией. Слуховая депривация обостряет чувства и облегчает контакт с темным миром, – объяснял Сиан, – К сожалению, мне уже почти не даются новые заклинания, но ты еще полон энергии и темный мир обязательно откликнется на твои желания. Я жду от тебя, Виктор, удивительных магических решений. Но только не растрачивай свои силы напрасно и не забывай, что однажды темный мир перестанет тебя слышать, – с легкой грустью закончил он.
После этого Сомов стал часто заглядывать в тихую комнату, но провести в ней больше получаса ему еще никогда не удавалось. Погасив свет, он прислушивался к темному миру, но в ответ слышал только звуки работы своих собственных внутренних органов, и от этого ему становилось жутко. Никакого отклика от темного мира Виктор пока не получил, но не сдавался, и каждый день возвращался в тихую комнату. Он буквально жаждал получить новое заклинание для браслета смерти.
Спустя месяц в замке появился герцог Крон Гросс и состоялся первый непростой разговор на тему производства искусственных алмазов между будущими участниками этого предприятия. Гросс форсировал события, Сиан упирался и критиковал затею, а Виктор сейчас больше был заинтересован овладением магией, чем производственными вопросами, но не идти на поводу у начальника тайной стражи Сомов не мог и всячески его поддерживал.
Тессар очень скептически отнесся к озвученному проекту и разносил его в пух и прах:
– Думаете, что вы первые кто до этого додумался? Идея о создании алмазов из графита уже сотни лет будоражит умы, после того как впервые сожгли алмаз превратив его в графит. Но совершить обратный процесс еще никому не удалось, – поучал магистр дилетантов, – В Асттроне вампиры из академии пять лет пытались получить алмазы с помощью многотонного магического пресса и высочайших температур. Они бились пять лет, но не создали ни одного алмаза! А вы сейчас предлагаете делать абсолютно то же самое, что и они. Герцог, это самая большая глупость, которую я от вас слышал.