Найти шпиона

Корецкий Данил Аркадьевич

– Может, это он и оборвал тот провод возле Ленина, м-м? Подрался с Дроздом, психанул, рванул сгоряча эту времянку: получи, фашист, гранату! Там как раз багор с пожарного щита лежал – как он там оказался?

Катранов поймал растерянный взгляд Мигунова и по-волчьи усмехнулся, показав крепкие зубы.

– А может, не все так просто? Может, это не простая драка? Может, Дрозд подсмотрел что-то недозволенное, может, прибор какой-то увидел в голове статуи…

– Какой прибор в голове?! Ты что, Катран?!

– Там, видишь, шпионаж,

оказывается… А с проводом много непоняток. С чего он вдруг оборвался? И как на статую замкнул? Он ведь рядом висел, параллельно, там сантиметров семьдесят! Значит, его специально закрепить надо было или держать двумя руками! Не так, что ли? Просто копаться никто не захотел: на несчастный случай списать проще, и проблем меньше… Согласен?

Мигунов молчал.

– А Сёмгу угрызения совести мучают. Случайность? Не верю я в такие случайности!

– А вот и он! – Мигунов хлопнул в ладоши. – И, по-моему, в отличной форме!

Действительно, Сёмга, который тридцать минут назад вышел из комнаты вдрабадан пьяным, и вернувшийся сейчас Сергей Михайлович Семаго – были разными людьми. Второй, если и не являл собой образец трезвости, но практически ничем не отличался от товарищей. Выпивший, но не потерявший разума, солидный мужик.

– Ты чего, в вытрезвителе был? – холодно спросил Катранов.

– Зачем меня вытрезвлять, разве я когда-нибудь напивался? – обиделся Сергей Михайлович, приглаживая мокрые волосы. – Прыгнул в бассейн, поплавал, девчонки заварки дали, подремал в кресле пяток минут – вот и отдохнул. Чего ты так смотришь?

– Да того! – тем же тоном продолжил Катран. – Ты помнишь, как тут военные тайны разглашал?

– Что за ерунда? – Семаго развел руками. Весь вид его выражал полное недоумение. Как у прокурора гарнизона, которого голословно обвинили в уличном грабеже.

– Кому разглашал? Вам? Так у вас высшие допуски секретности! Какое тут, на хер, разглашение?

– У нас-то есть допуски! А вот ты откуда узнал про «Молнию» и «Гвоздь»? – тоном следователя спросил Катранов. – У тебя какой допуск?!

Недоумение Семаго усилилось.

– Так я их делаю! И допуск у меня по литере «Л»!

– Как делаешь? – растерянно спросил Катранов. – А где ты работаешь?

– Наконец-то! – Семаго усмехнулся, снял запотевшие очки и протер дорогие стекла платком. – Весь вечер я пытался рассказать о себе, но никого это совершенно не интересовало! А когда замаячила возможность подвести меня под уголовную статью о разглашении – заинтересовались! Спасибо, ребята, спасибо, товарищи!

В его голосе слышалась неподдельная горькая обида.

– Я – заместитель генерального директора НПО «Циклон»! Мы разрабатываем все ваши «изделия», делаем опытные образцы, проводим испытания и обеспечиваем конструкторское сопровождение!

Семаго надел очки, выпрямился и принял официальный вид.

– Когда-то эту должность занимали генерал-майоры, теперь она сугубо штатская. Если вы обратитесь в

особый отдел, вам подтвердят все, что я сказал!

Наступила неловкая тишина. Катранов переступил с ноги на ногу и отвернулся. Мигунов набрал полную грудь воздуха.

– Извини, дружище… Ерунда какая-то вышла! Какой, на хер, особый отдел! Что ж мы, тебе не верим? Это все виски виновато! Давай обнимемся!

Сёмга обиженно поджал губы.

– А вы небось думали, что я Черемушкинским рынком заведую и там большие деньги зашибаю? Нет, друзья, я как был ракетчиком, так им и остался!

Но потом он улыбнулся.

– Ладно, Катран, иди сюда, паразит!

Семаго и Катранов обнялись, Мигунов обнял их обоих. Примирение состоялось.

Затем друзья основательно заправили самолеты. Мигун включил музыку, зажег мигающие красные огни, и три стратегических бомбардировщика «Ту-160» взяли курс на Нью-Йорк. Отбомбились они прицельно, без потерь вернулись на базовый аэродром, заправились, и тут же вылетели опять.

Через час жены поднялись наверх и застали летчиков в невменяемом состоянии, но автопилоты работали исправно и они продолжали бомбардировки.

Ведь над Нью-Йорком советский «Ту»,Шестнадцать тонн – хау ду ю ду!Пусть мы едим лаптями борщ,Но все небоскребы оценим в грош!

– Вы что, хотите дом развалить! – закричала Ирон, безуспешно пытаясь перекричать удары тяжелого рока.

– Сережа, как ты поведешь машину? – ужаснулась Варвара.

– Сережа, хватит, мы мешаем соседям! – на удивление спокойно заметила Светлана.

Шестнадцать тонн, спаси меня Бог,И, как свеча, горит Нью-Йорк!

Очередная бомбардировка прошла успешно. Мигунов выключил музыку. Грохочущие моторы смолкли. Обессиленные командиры дальних бомбардировщиков повалились кто куда – на пол, на кресло, на диван.

– Игорь, тебе нельзя садиться за руль! – раздраженно подвела итог Ирон, рассматривая лежащего на полу полковника Катранова. Лежал он хорошо: ровно, с раскинутыми перпендикулярно туловищу руками, как и подобает самолету. Но сможет ли он вести автомобиль – большой вопрос, тут супруга права.

– А моему можно? – спросила Варвара, толкая ногой бесчувственное тело отставного майора Семаго.

Женщины переглянулись. Выход напрашивался сам собой: вся компания остается ночевать в гостях. Но такое предложение должно исходить от хозяев… Ирон и Варвара выжидающе смотрели на подругу.

Однако Светлана сохраняла хладнокровие и трезвый расчет.

– Не волнуйтесь, сейчас Сережа все устроит, – она потрепала заснувшего в кресле супруга по волосам, поцеловала в щеку и вложила ему в руку телефонную трубку.