Шрифт:
Я еще раз сверила данный мне адрес Томаса Мартинеса, прикрывая листок бумаги от дождя, пока разбиралась в собственных каракулях. Номер, записанный мною, не соответствовал номерам давно устаревших офисных зданий, но зато полностью совпадал с цифрами, указанными на одном из сдаваемых за небольшую плату особнячков, которые располагались на уровне улицы.
В этом районе вертикальные поверхности каньона Тредфолл на высоту шести или семи этажей были изрезаны и застроены всяческими зданиями, занимавшими также и все свободное пространство внизу котловины. Большую часть стен покрывали строения, громоздившиеся на крышах друг у друга и поддерживаемые хаотично расположенными
М-да, хотя и выглядит неправдоподобно, но очевидно — это то самое место.
Я шагнула с залитой водой улицы на деревянную платформу перед зданием и постучала в стеклянную входную дверь. Струи дождя обильно поливали меня сквозь прорези полосатого навеса над крыльцом. Я откинула волосы с лица, и в этот момент дверь отворилась.
Я видела достаточно фотографий Мартинеса, чтобы сообразить, что передо мной не он. Крупный, быкообразного вида мужчина занимал весь дверной проем. Он скрестил руки на мощной груди, прикрытой только черным жилетом с застежкой на талии. Мыщцы его выпирали столь рельефно, будто он натянул на себя нечто вроде обтягивающего костюма с накладной мускулатурой. Массивная и полностью лишенная волос голова покоилась на толстой и бугристой, как древесный ствол, шее. Кожу вокруг правого глаза украшало четко видимое бледное пятно, отличающееся цветом от остального лица.
Очень большой человек оглядел меня с высоты своего роста, как грязь, намытую дождем.
— Ну? — произнес он голосом, напоминавшим отдаленный грохот артиллерийской канонады.
— Я к мистеру Мартинесу.
— Мистер Мартинес перед вами, — заявил он.
— Как вам будет угодно. Но я здесь, чтобы увидеть мистера Мартинеса. Он назначил мне встречу, и я…
— Диксия Скэрроу. — Голос, произнесший мое имя, был намного приветливее и принадлежал невысокому пожилому мужчине, которой, сдернув изящное пенсне с носа, появился позади перегородившего дверь великана. — Впусти ее, Норберт. Ее ожидают. Просто она немного опоздала.
— Я задержалась в районе Арместо, мой взятый напрокат «колесник» угодил в яму и перевернулся. Я не смогла снова его завести, и поэтому пришлось…
Невысокий мужчина жестом прервал мои извинения:
— Вы уже здесь. Так что все это не имеет значения. Если хотите, Норберт высушит вашу одежду.
— Было бы неплохо Я сняла пальто.
— Норберт также позаботится о ваших галошах. Желаете что-нибудь выпить? Чай уже приготовлен, но если вы предпочитаете что-нибудь другое…
— Чай — это замечательно, мистер Мартинес, — сказала я.
— Пожалуйста, зовите меня Томас. Мое искреннее желание, чтобы мы сотрудничали и общались по-дружески.
Я вылезла из галош и вручила громиле забрызганное дождевыми каплями пальто. Мартинес сухо кивнул, по-птичьи склонив голову, и затем церемонно пригласил меня пройти в помещение. Он оказался худощавее и старше, чем я ожидала, но все же походил на свои фотографии. В его поредевших волосах обильно проступала седина, лицо было чисто выбрито. Серый плащ поверх серого же цвета рубашки — манера одеваться придавала Томасу Мартинесу вид унылого, скучного клерка.
Мы двинулись в глубь здания по извилистому лабиринту между штабелей коричневых ящиков высотой в человеческий рост.
— Прошу прошения за беспорядок, — извинился Мартинес, покосившись через плечо в мою сторону. — Я знаю, что мне следует всерьез заняться проблемами сортировки и хранения, но постоянно возникают более важные дела, а до этого руки не доходят.
— Я удивляюсь, что вы находите время, чтобы поесть, не говоря уже о вышеупомянутых проблемах.
— Ну, должен признаться, в последнее время такие вещи действительно мало меня беспокоят. Если вы следите за новостями, то знаете, что я уже поймал свою самую большую рыбу. Чтобы закончить эту работу, требуется совсем немного усилий, но я сейчас так занят, что… — Мартинес внезапно остановился около ряда коробок, водрузил пенсне на кончик носа и смахнул пыль с бумажного ярлычка, прикрепленного к боку ближайшего к нему ящика. — Нет, — раздраженно пробормотал он, покачав головой. — Не на том месте. Черт побери, не на том месте! Норберт!
Норберт плелся следом за нами, мое промокшее пальто было изящно наброшено на его огромную мощную руку.
— Мистер Мартинес?
— Этот ящик стоит не там, где надо! — Невысокий мужчина повернулся и ткнул пальцем в просвет между двумя коробками на противоположной стороне прохода. — Он должен быть здесь. Надо его передвинуть. Дело Кесслера передается в суд в следующем месяце, и мне не нужны неприятности из-за пропавшей документации.
— Позаботиться об этом, — громыхнул Норберт.
Прозвучало как приказ, но я восприняла это как высказывание в том смысле, что он займется ящиком после того, как справится с чисткой моих вещей.
— Кесслер? — переспросила я, когда Норберт ушел. — Тилман Кесслер, дознаватель Северной Коалиции?
— Именно так. Вы с ним пересекались?
— Ну, тогда бы я тут не стояла.
— Вполне вероятно. Однако имеется небольшое количество людей, которым удалось выжить после встречи с Кесслером. Их свидетельские показания отдадут Кесслера в руки суда.
— На котором вы подвергнете его пыткам.
— В ваших словах звучит некоторое неодобрение, Диксия, — заметил Мартинес.
— Вы правы. Это варварство.
— Подобные вещи всегда происходят. Вспомните Хауссмана, если вам угодно.
Скай Хауссман, человек, который дал имя этому миру [2] и развязал 250-летнюю войну, которую лишь недавно и с большим трудом удалось прекратить. Когда они пытали Ская, они думали, что таким образом положат скорейший конец жестокостям. Большей ошибки нельзя было допустить. С тех пор пытки применялись при каждой казни.
2
Sky (англ.) — небо.
— Вы просили меня приехать сюда из-за Кесслера, сэр? Вы полагаете, я могу что-нибудь добавить к показаниям против него?
Мартинес приостановился у массивной деревянной двери.
— Нет, не из-за Кесслера. К концу года я очень рассчитываю увидеть его прибитым гвоздями к верхушке Моста. Дело касается человека, чьим орудием был Кесслер.
Я на мгновение задумалась:
— Кесслер работал на полковника Джекса, не так ли? Мартинес открыл дверь и ввел меня в комнату. Теперь, по
логике вещей, мы должны были находиться внутри стен каньона. Дышалось здесь трудновато, словно в подземной гробнице.