Назад уже не вернешься

Глайнс Эбби

Папа опустился на выгоревший от солнца шезлонг:

– Парень любит тебя сильнее, чем ее. Он всегда будет любить тебя сильнее всех других. Это любому видно, девочка моя. Ты просто должна научиться давать Нэн отпор. Не позволяй ей себя запугать.

– Я стараюсь. Но потом наступает момент, когда Раш ей нужен, и он бежит к ней. И в большинстве случаев забывает о том, что я в нем тоже нуждаюсь. Она всегда выигрывает. Я понимаю, что это звучит глупо, что я эгоистка, но мне очень хочется, чтобы он выбирал меня. Мне нужно знать, что при любых обстоятельствах мы с малышом будем для него главнее

всех других. А я не знаю… не знаю, будет ли так всегда.

Оттого что я произнесла это вслух, у меня перехватило дыхание. Трудно признаваться в своих самых больших страхах. Но мне нужно было перед кем-то выговориться.

– Ты заслужила быть первой. Из-за меня тебе столько пришлось пережить. Наступила пора в твоей жизни появиться мужчине, который даст тебе понять, что важнее тебя у него никого нет. Это не эгоизм. Это нормально. Его сестру предал отец, а она использует это в качестве оправдания, для того чтобы вести себя как последняя сучка. Тебе пришлось пройти через то, чего она и не нюхала. Ты потеряла сестру, отца, а потом и мать. Ты пропустила через себя боль, о которой эта девчонка и понятия не имеет, и все равно не утратила способности любить. Несмотря на все потери, ты умеешь прощать и ты сильная. Из тебя получится потрясающая мама и жена. – Папа глубоко вздохнул. – Раш всю жизнь относился к Нэн как к ребенку. Он ее растил. А она уже взрослая. Пора ему отпустить Нэн в свободное плавание. Он сейчас думает, как это сделать, и я уверен, он найдет верный способ. Раш любит тебя. Я знаю, что любит. У него все на лице написано. Только безмозглый кретин этого не увидит.

Мне оставалось только надеяться, что папа прав.

– Я так люблю Раша, что, боюсь, всегда буду его прощать, даже если он всегда будет выбирать ее.

Папа кивнул, наклонился вперед и уперся локтями в колени:

– Что ж, если такое случится, я прилечу в Розмари-Бич и выбью из этого парня дурь. Ты только позвони – я сразу за тобой приеду.

Папа сделал такое суровое лицо, когда грозился побить за меня Раша, что я улыбнулась. Вот этого мужчину я любила в детстве. Этот мужчина пригрозил Кейну охотничьим ружьем на нашем первом свидании. Я подошла к папе, обняла его за шею и шепотом сказала:

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, медвежонок Блэр.

Кто-то громко кашлянул. Я вздрогнула и оглянулась. Тот самый парень с хвостиком снова стоял на своей лодке и смотрел на нас. Я уже начинала его побаиваться. Ну, в этот раз он хоть надел рубашку, правда, оставил ее расстегнутой.

– Вечер добрый, Капитан, – поздоровался папа.

Парень в ответ отсалютовал банкой пива:

– Привет.

– Это моя дочь Блэр, – представил меня папа.

– Мы уже успели познакомиться, – отозвался парень и подмигнул мне.

Мне сразу стало как-то некомфортно. Рашу бы не понравилось, что он мне подмигивает. Возможно, нам не стоило оставаться у папы надолго. Я была беременна. Неужели он этого не замечал? Почему он пытается флиртовать с беременной женщиной?

– А, ну тогда хорошо. Я рад, – произнес папа.

Мне показалось, он немного нервничает. Что-то не так? Может, этот парень опасен?

Открылась дверь в каюту, и на палубу вышел сонный, взлохмаченный Раш. Сейчас

он был без рубашки, пуговица на джинсах расстегнута. Я сомневалась в том, что он надел трусы. По его виду было похоже, что он проснулся и, не увидев меня рядом, быстро натянул штаны и отправился на поиски. Раш посмотрел на меня, потом на Капитана. На его лице появилась злая гримаса. Он ведь не видел, как Капитан мне подмигивал? Или видел?

– Привет, Эйб, – сказал Раш.

Он подошел ко мне и притянул к себе. Да, он явно заявлял свои права на меня. Почему ему казалось, что их надо отстаивать? Неужели он не понимал, что я принадлежу ему безраздельно?

– Привет, Раш. Я, конечно, очень рад видеть у себя Блэр, но я также рад, что у тебя хватило ума приехать за ней, – сказал папа.

В его голосе отчетливо слышалась угроза. Папа давал понять Рашу, что ему совсем не нравится то, что я почувствовала себя брошенной ради Нэн.

Раш кивнул и поцеловал меня в макушку.

– Этого больше не повторится, – заверил он отца.

Папа тоже кивнул:

– Хорошо. В следующий раз не жди от меня понимания.

– Молодожены? – поинтересовался Капитан, который продолжал наблюдать за нами с палубы своей лодки.

Раш напрягся, а я, чтобы как-то его успокоить, придвинулась еще ближе. Он хотел быть молодоженом. То, что какой-то тип ставит под вопрос наши отношения, очень ему не нравилось.

– Они помолвлены, – объяснил папа.

Капитан вытянул руку с банкой пива в мою сторону, как будто показывал на мой живот.

– Действуем в обратном порядке, да?

В его голосе слышалось осуждение, и Раш пришел в движение раньше, чем я успела его остановить. Он в секунду обошел меня и направился к соседней лодке. Я схватила Раша за руку как раз в тот момент, когда он собирался покинуть наш борт.

– Ладно, хватит, – сказал папа командным тоном – я никогда не слышала, чтобы он так разговаривал. – Я собирался подождать и все объяснить Блэр без чертовых свидетелей. Похоже, придется сделать это сейчас. Раз уж ты решил тут выступить и разозлил Раша. – Тут папа недовольно глянул на Капитана.

О чем он? Что мне надо объяснить?

Раш остановился и, сверкая глазами, посмотрел на папу:

– Никто не смеет так разговаривать с Блэр. Мне плевать, кто он такой.

– Я это говорил не Блэр. Я это говорил тебе, – лениво растягивая слова, произнес Капитан и отпил пива из своей банки.

Я обхватила Раша обеими руками и крепко прижалась к нему.

– Достаточно, мальчик, – резко сказал папа.

Я готова была поспорить, что это не мальчик, а мужчина, который мог бы уложить моего отца одной левой. С таким соседом лучше отношения не портить.

Капитан поднял руки над головой и пожал плечами:

– Хорошо.

Я очень удивилась, что он так легко сдался.

Папа вздохнул и снова посмотрел на меня:

– Тебе, наверное, лучше присесть.

Я не была уверена, что хочу услышать его объяснения. Почему мне лучше присесть? Раш сел на лавку, усадил меня к себе на колени и обнял за талию.

Папа повернулся к Капитану и нахмурился. Он не хотел рассказывать о чем-то, но все-таки собирался это сделать. Я почувствовала себя не в своей тарелке.