Назад в СССР 2
Шрифт:
— Да, народ наш наблюдательный. Всем до всего есть дело. Иногда это помогает, как видишь.
— Я не ожидал такого от редактора. Он тебя срисовал.
— Как можно срисовать, не зная, что следят?
— Я думаю редактор кого-то послал. Узнать не следят ли за ним после предупреждения Солдатенко. Солдатенко осторожный как лис.
— Был бы осторожный не подставился бы так. Мы за месяц весь его бизнес разгадали.
— Знаешь, я в нем ошибался. Думал, он пойдет на лабораторию и не пойдет на похищение.
— Что дальше?
— Едем к Элен. Ее нужно прикрыть. А лучше вам на время уехать.
— Ага держи карман шире, я никуда не поеду. Пока мы этого гада не захомутаем. Я думаю, нам все равно нужно ждать гостей,в лаборатории — Тёма сдвинул брови.
Мы добрались до дома, где жила Элен, позвонили ей снизу из таксофона, установленного на стене ее пятиэтажки
— Я вас разорву, я уже собиралась к ментам обращаться, — прокричала она в телефонную, — поднимайтесь немедленно!
Мы рассказали в без подробностей, что узнали, что Солдатенко с редактором не встречался, но он к курсе материала, потому что спешно вывез все деньги спрятанные на участке на черной «Волге»
— Элен, когда я увидел такое количество денег, то просто обалдел. Там точно несколько миллионов было.
— Так уж и миллионов.
— Макс, скажи…
Я кивнул.
— Да и потому тебе лучше на время уехать. С таким деньжищами он купит всю милицию и не только. Тебе есть куда поехать?
— Перестань, я никуда не поеду. Ни за какие коврижки.
— Ладно, вечером решим что делать, но Тёма пока останется с тобой. Тём, в любой внештатной ситуации звони сначала ментам, потом сразу нам в лабораторию.
Тёма расплылся в улыбке.
— Вот она — моя внештатная ситуация по жизни и приобнял Элен, — понял, если что сразу звоним
— А если будет звонить главред? — Элен вопросительно посмотрела на меня.
— Особенно,если главред. Узнай, что он хочет, но ни в коем случае не выходите на улицу даже вдвоем.
Я попрощался и ушел пообещав позвонить, как только доберусь до лаборатории.
Солдатенко поступил нестандартно. Я растерял все свои наивные представления о том, что наши советские партийные функционеры «не такие».
Спасибо, что этот урок стоил нервов и угнанного мопеда. Больше таких ошибок я не допущу. Солдатенко член или главарь мафии и точка. ОПГ как говорили в моем прошлом. Организованная преступная группировка.
Я больше не считал его действия просто нелегальным бизнесом, организованным, в основном, за счет прорехов и противоречий плановой экономики.
Это был не просто казнокрад и крадун. Это был зверь. Просто я пока не разобрался хищник или падальщик.
Добравшись до лаборатории, я просидел там с ребятами до позднего вечера.
Возможно, они следили снаружи и не совались, почуяв опасность.
Мы разошлись во втором часу.
Я без приключений добрался до дома. Казалось, что мои уже спали, но услышав, что я пришел, ко мне вышла бабушка.
— Максимушка, тебе Маша обзвонилась, одноклассница твоя. Просила тебя перезвонить, как только ты вернешься.
— Ага, хорошо, — я улыбался бабушке.
— Не думаю, что звонить ей ночью прилично, спят уже все у них там. Отец у нее, вош видишь, где работает. Может утром лучше? У вас всё в порядке?
— Да, Ба. Спасибо, — я поцеловал ее в морщинистую прохладную щеку пахнущую пирогами.
— Я там тебе твой любимый пирог с яйцом и луком испекла. Если ты голодный, то возьми там на противне.
Из кухни доносился аромат сдобных пирогов. Обожаю этот божественный запах.
А главное, мой живот всё настырнее спазмировал холодком от голода, требуя ужина. И я вспомнил, что с утра ничего не ел.
Заварив себе чай и отрезав благоухающий свежестью и вкусом кусок пирога, я набрал Маше, решив, что подержу всего один гудок. И если она не поднимет трубку, то набру уже завтра.
— Бодров, где тебя носит? Ты что за гулянки устроил? — Маша взяла, практически, сразу.
По всему было ясно, что она сидела над телефоном и ждала моего звонка. Хорошо, что я ей набрал.
— Привет, Маш. Где тебя носило — осень моросила, — ответил я ей задорно, жуя бабушкин пирог.
— Не передразнивай, пожалеешь, Бодров. Что ты там бухтишь?
— Я голодный, пирог жую, прости.
— Пирог. А вот женился бы на умной и красивой девушке, такой как я, ходил бы сытым и довольным.
— Хорошо, хорошо. Почти уломала, женюсь. Какие могут быть игрушки? — я чувствовал, как она улыбается в трубку.
— Что значит почти? Я тебе тут в поте лица всю ночь и весь день информацию добывала. Есть ручка под рукой?
— Есть, подожди минуту.
Я взял тетрадку и карандаш.
— Готов.
— Записывай. Баранов Виктор Иванович. Работает водителем в гараже горкома Малой Поляны. Год и место рождения, Ставропольский край, Станица Александровская. Тысяча девятьсот тридцать пятого года рождения.
— Адрес есть домашний?
— Тут вот облом вышел. Нет данных. Точнее есть, вроде, как по документам прописан и проживает на Ставрополье по месту рождения. И это очень странно, что его тут у нас не прописали.
— То есть в деле адреса.
— Нет
— Но, кроме этого я тебе вот, что хотела про него рассказать. В деле написано, что он возил исчезнувшего Ветрова. Вроде, как персональный водитель. Но сам нигде не оформлен.
— Разве так бывает?
— Выходит, что бывает.