Шрифт:
1
1989 год
Теплый май во всю благоухал. Шумели позеленевшие кроны деревьев, солнечные лучи ласково припекали, врываясь сквозь шторы в огромные окна класса. А на футбольном поле, за школой, шла настоящая баталия. Возгласы игроков и болельщиков доносились издалека.
Продержаться бы еще два урока – и скорее на озеро! В манящую, волшебную прохладу…
– Соколов, ты о чем задумался?
Я вздрогнул. Надо мной стояла, слегка улыбаясь, Вероника Сергеевна, преподаватель русского языка и литературы.
– Ни о чем, Вероника Сергеевна…
– Он все о космосе мечтает, – хохотнул Димка Горшенин.
Полгода назад, в сочинении на тему: «Моя будущая профессия», я написал, что хочу стать космонавтом, и теперь Димка не упускал случая меня подколоть.
Я незаметно показал ему кулак.
– Володя, ты успел записать список литературы, который необходимо прочитать за летние каникулы? – учительница взяла мою тетрадь и удивленно взглянула на чистый лист.
– Я… потом перепишу.
Вероника Сергеевна нахмурилась, но от этого ее красивое лицо с широкими скулами, небольшим правильным носиком, и слегка пухлыми губами, стало еще прекрасней. Я давно заметил, что гнев красит многих женщин. Учительница неторопливо прошла между рядов, и уселась за свой стол.
– Ребята, я вам всегда говорила и еще буду много раз говорить, – она тяжело вздохнула, – вы учитесь не для меня, и не для своих родителей… ваша учеба – это билет в светлое, счастливое будущее. А каким оно будет, это будущее – зависит только от вас.
Галя Тишкова вытянула вверх руку:
– Вероника Сергеевна, а правда, что в Америке до сих пор не все дети имеют возможность учиться? И вообще в западных странах все обучение платное?
– Да, ребята. К сожалению, это правда. Многие дети на Западе не могут и не имеют возможности учиться. Ребята не умеют читать, писать… многие уже с двенадцати лет подрабатывают на улицах, продают газеты, торгуют в точках питания, таких как « Макдональдс» и прочих… Вам, в этом отношении, повезло. Наше советское правительство смотрит в будущее и дает бесплатное образование детям не только в школах, но и в ВУЗах. Всем гражданам предоставляется работа, а молодым специалистам выделяется бесплатное жилье…
Семен Кривогузов сощурился от солнечного зайчика и лениво поднял руку:
– Вероника Сергеевна, а это верно, что скоро в СССР наступит коммунизм?
– Ребята, для того, чтобы построить коммунизм, и жить в счастливом будущем, вам нужно хорошо учиться в настоящем времени…
Звонок прозвенел пронзительной трелью. Учебники и тетрадки сразу полетели в сумки и портфели, ребята быстро вскочили со своих мест.
– Шестой «в»! – учительница хлопнула ладонью по журналу, – я еще никого не отпускала!
Класс недовольно загудел, как растревоженный посреди зимы пчелиный улей.
– Ладно, можете идти. Соколов, а ты останься.
Я немного выждал, когда все ребята выйдут из класса. В замочную скважину со стороны коридора кто-то наблюдал. Я почти на сто процентов уверен, что это любопытный Дима Горшенин.
Учительница внимательно посмотрела на меня пронзительным взглядом темно-карих глаз. Она все время напоминала мне актрису из кино, только я никак не мог вспомнить имя и фамилию этой актрисы…
– Володя, я понимаю… весна, учиться совсем не хочется. Тем более последняя учебная неделя в этом году…
Она сидела, закинув нога на ногу, и я невольно покосился на приятный изгиб ее стройных ног.
– Не хочу сейчас вызывать в школу твоих родителей… Володя, соберись и закончи учебный год хорошо. На лето я дам тебе индивидуальное задание. Прочитаешь книгу «Школа» Аркадия Гайдара, а потом расскажешь классу, о чем это произведение и о героическом пути красноармейцев в победе над белогвардейцами. Составишь собственное изложение и сделаешь выводы.
– Хорошо, Вероника Сергеевна.
– Хорошо… Вот сам-то, как думаешь, почему красноармейцы победили «белую кость», как иногда называли белогвардейские войска?
– Потому что «красные» стояли за простой народ и бедняков. За справедливость. «А белые» хотели угнетать людей. Чтобы простой народ гнул спину на работе с рассвета до заката за копейки, работая на капиталистов. Они хотели даже царя вернуть .
– Ну, мыслишь ты правильно… ладно, Володя, можешь быть свободен.
Я хотел толкнуть дверь по резче, но Горшенин уже успел отойти на несколько шагов назад.
– Опять уши грел, Диман?
– Да не…– пожал он плечами, – просто мимо проходил.
В столовке я выпил два стакана бесплатного молока, а за кекс пришлось заплатить целых пятнадцать копеек.
– Сокол, давай с физики свалим, – толкнул меня по плечу Генка Киселев, мой закадычный друг еще с раннего детства. Больше всего крепыш Генка любил физкультуру, уроки труда и немного историю. Остальные предметы, в особенности математику и физику, просто ненавидел, и тупо все переписывал у отличницы Анечки Симаковой, с которой сидел за одной партой с третьего класса. Свое право переписывать готовые решения задачек он отрабатывал сполна, защищая симпатичную отличницу от школьных хулиганов.
– А куда пойдем, Геныч?
– На озеро. Мишка Синяк с бандой понтонный плот сейчас оборудуют. Поплаваем с ними, а после с водокачки попрыгаем…
– А где они понтонный плот взяли?
– Мишкин батя в «Мостострое» работает, вчера притащил на «Мазе».
– Тогда побежали, из-за одного урока ничего не будет…
Мы вернулись на второй этаж, незаметно забрали школьные сумки с подоконника, и помчались вниз, столкнувшись на лестнице с нашим старостой, Денисом Зайцевым.
– Куда это вы собрались? – Денис, нахмурившись, посмотрел на нас, уперев руки в бока.
– Денис, мы сваливаем, – Генка легонько толкнул его в плечо.
– Тогда я отмечу ваш пропуск в своем журнале. Да и Игорь Константинович останется недоволен.
– Отмечай-отмечай… стукачек…– пробормотал я.
По дороге на озеро мы зашли на стройку, забрались на второй этаж блочного недостроенного дома, и усевшись на кучу керамзита, неторопливо закурили.
– Ну что, как насчет сплава на лодке по Ахтубе? – Гена важно выпустил сизый дым через ноздри.
– Меня родители в июне в пионерлагерь отправляют. На весь месяц.