Нажми на «Play»
Шрифт:
– Мне жаль.
– Мы не поймем: у него депрессия, или он принимает наркотики, или что-то еще. И после того, как Джимми недавно прошел реабилитацию… – Она одарила меня легкой, грустной улыбкой. – Я была бы признательна, если бы ты никому об этом не рассказывала.
– Конечно, я никому не скажу.
– В любом случае моя смена на сегодня закончена. Мне пора. Дэвид будет меня искать. Была рада снова тебя повидать.
– Я тоже.
– Приходи еще, хорошо? – Она попятилась к двери, помахав на прощание рукой. Приглашение казалось искренним. Это успокоило мне сердце. После предательства Скай мне бы не помешали
– Обязательно. Еще раз спасибо за кофеин.
Она фирменным жестом рок-звезд коснулась подбородка и вышла.
Вернулся Рис со своим кофе.
– Твоя подруга ушла?
Я резко вернулась к реальности, выныривая из размышлений о шестифутовой загадке, которой был Мэл. Что-то моему разуму слишком понравилось задерживаться на этих мыслях. Он, по-видимому, стал моей новой главной мыслью, несмотря на все прочие происходящие в моей жизни события.
– Да, ей нужно вернуться на работу.
– Ты хмуришься. Все еще беспокоишься из-за этой сучки?
Я кивнула, но это было ложью. Хотя и не совсем. Я беспокоилась обо всем. Мэл ошибался. Я не взвинчена, я взволнована, и прямо сейчас я волнуюсь из-за него. Я стряхнула с себя хмурый взгляд, сделала глоток кофе.
– Почему бы нам сегодня не поработать, босс?
– Вот почему ты должна быть за главную, – драматично вздохнул Рис.
У него за плечами была впечатляющая степень в области бизнеса, в то время как я едва закончила среднюю школу, но в большинстве случаев оказывалось, что трудовую этику знаю я одна. Когда мама переживала свои самые тяжелые дни после ухода отца, я не могла просто оставить ее одну. День, когда я пришла домой и обнаружила, что она разложила на прикроватном столике кодеин и снотворное, убедил меня в этом. Так что я была «на домашнем обучении». Потом явилась служба защиты детей, и мы устроили неплохое шоу.
Однако я позаботилась о том, чтобы Лиззи с понедельника по пятницу ходила на занятия в местную среднюю школу.
Рис поставил на прилавок коробку с новыми книгами, и мы начали клеить на них ценники.
– Расскажи еще о вчерашнем вечере.
– А, мне удалось познакомиться с парой человек из группы. Это было круто.
– Ты с ними разговаривала? – Рис выглядел восхищенным. Обычно болтовня в магазине вращалась вокруг его намеков и шуточек насчет того, насколько скучна моя жизнь. По крайней мере, он так говорил. Я почти уверена, что не обязательно обихаживать каждую женщину в деловой части Портленда, чтобы было о чем поговорить. Возможно, именно поэтому мы так и не стали парой. У нас слишком разные интересы.
Мои мысли сегодня были удивительно горькими и запутанными.
Куда подевалось жизнерадостное выражение моего лица? Скорее всего, оно все еще валялось на моем пороге, где и упало около шестнадцати часов назад. Малкольм Эриксон ненадолго оживил мою радость, прежде чем заговорил о моих предполагаемых недостатках. И все же, просто вспоминая о нем, я чувствовала себя легче.
Как странно.
Лиззи мне так и не ответила. Неудивительно. Из-за занятий в колледже она была довольно занятой. Она также могла лохануться и забыть зарядить мобильник. Хотя я не сомневалась, что сестра меня поддержит. Она и пол ее комнаты в общежитии. Я оставила сообщение домовладельцу, но и от него ответа не получила. Был неплохой шанс, что он согласится повременить
Пора признать поражение, нравится это Рису или нет.
Пора двигаться дальше.
Вышеупомянутый приятель помахал рукой у меня перед носом.
– Энн, просвети меня. Так ты разговаривала с ними или нет?
– Прости. Да, я разговаривала с Мэлом, барабанщиком.
– О чем?
Этот вопрос был у всех на устах.
– Почти ни о чем, это было совсем недолго. Он был занят. Там было много людей.
По какой-то причине мне не хотелось признаваться в большем. На самом деле по нескольким причинам. Это было странно – говорить с Рисом о другом мужчине. Кроме того, я явно раздуваю из мухи слона, когда речь заходит о Мэле Эриксоне. Между нами ничего не было. Никто не заглядывал ни к кому в душу. Прошлой ночью у меня явно разыгралось больное воображение. Так что я тут же бросилась вперед.
– Дэвид такой милый. Еще там был Бен, но с ним мне не удалось толком поговорить.
– Ты так разбрасываешься именами, – усмехнулся он.
Я дружески ткнула его под ребра.
– Ты сам спросил. Так что это – не разбрасывание именами.
– Хорошо, хорошо, я тебе верю. Не бей меня. Так ты можешь пригласить меня на следующую вечеринку?
– Вряд ли я снова пойду туда на вечеринку, Рис. Это была чистая случайность, что я оказалась там прошлым вечером.
– Ну и какая от тебя польза? – пошутил он.
Пожилая женщина с галстуком в разводах, шаркая, подошла к прилавку с экземпляром «Алхимика».
– Отличная книга. Думаю, она вам понравится. – Я провела покупку и передала книгу, чтобы она положила ее в сумку. Что может быть лучше, чем отправить кого-то домой с любимой книгой? Ничего.
Я повернулась к Рису, который приводил в порядок чеки по кредитным картам.
– Хочешь сегодня вечером потусоваться? – спросила я. – Если ты свободен. Может быть, я попробую усовершенствовать свой мартини.
– Хм, я вроде как занят сегодня вечером. Есть девушка, от которой я жду весточки. – Ну конечно, есть. – Но-о-о, – протянул он. – Если она не позвонит, как насчет того, чтобы я заскочил к тебе выпить мартини?
Мое сердце немного приуныло. Глупое сердце. Я изобразила фальшивую улыбку.
– Конечно, Рис. Похоже, мне больше нечем заняться, кроме как ждать тебя весь вечер.
– Вот именно, – сказал он, и я не смогла понять, шутит он или нет.
В тот момент я задалась вопросом, за чем именно я гоняюсь и почему. Ответ: за мечтой, потому что я – идиотка. Возможно, Мэл был прав насчет того, что меня удобно использовать. Я столько лет тянула маму, что, похоже, это вошло у меня в привычку.
Рис с глупой полуулыбкой на лице копался в телефоне.
– Она хочет встретиться, – сказал он. – Так что… у меня к тебе огромная просьба. Не закроешь сегодня вечером магазин? Раз ты никуда не собираешься?
– Мне следует сказать «нет». Черт подери, Рис. Я не полная неудачница. У меня действительно есть кое-какие границы.
Неважно, что говорил Малкольм Эриксон.
– Пожалуйста. Ну, прости. Ты права, мне не следовало тебя просить. И я уважаю твои границы, честное слово. Я засранец, а ты общаешься со знаменитостями. Простишь меня?