Назначьте ведьме адвоката

Снежинская Катерина

— И что?

— И ничего. Купили, понятно, до сих пор стоит, рука не поднимается его на дрова пустить, хоть и давно пора. Праздник тогда устроили. Деньги-то копили с расчётом, чтобы на праздник тоже осталось. И радости не на один день хватило. Я с ним разговариваю, когда готовлю. Кирелла в этом буфете прятаться любила. Когда он облупился совсем, муж его птицами всякими расписал, цветами. Понимаете?

— Нет.

— Ничуть не удивлена, — с королевской снисходительностью кивнула госпожа

Рейсон. — Это только кажется, будто в один прекрасный момент на тебя может свалиться какое-то огромное счастье или там полное удовлетворение. Они большими не бывают в принципе. А вот если собирать счастьюшки, то может получиться вполне неплохо. Радость-то не в исполнении желаний, а в самой способности желать. Вот недавно мы кровать купили, хорошая кровать, дорогая даже. Пошли и купили, потому что старая развалилась. Приятно, конечно, но с тем буфетом не сравнить, не ощущаю я к ней любви, потому как обыденно. По-прежнему не понимаете?

— Не очень, — мотнул головой Тейлор, судорожно соображая, как бы ему смыться, никого не обидев.

— Вот вы наверняка планируете для себя что-то такое… — кирина маменька прищёлкнула пальцами, — … великое. Ну, может, не императором стать, но где-нибудь близко оказаться, так? А теперь представьте: пройдёт лет пятнадцать-двадцать, усядетесь вы своей уже далеко не симпатичной задницей в вожделенное кресло. И дальше что?

— Чтобы на все верхушки залезть жизни человеческой не хватит, — буркнул инквизитор.

— И помрёте вы на очередной верхушке от разрыва сердца или апоплексического удара — это я вам как врач гарантирую, — пообещала госпожа Рейсон. — И в чём смысл?

— А он есть вообще?

— Конечно, про то и говорю. Смысл в счастье, счастье — это исполнение желаний. Но желать ещё уметь надо. Вы вот не умеете. — Рейсон с отвращением глянула на давно стлевший окурок, щелчком отбросила его в сторону. — Как вы курите эту гадость? Воняет же кошмарно!

— Сами попросили, — хмуро напомнил инквизитор.

— Это я для начала беседы. Говорят, что под папиросу душеспасительный разговор идёт легче. Слышите? Кажется, у них там перерыв объявили, сейчас попрут. Так что последний совет, господин Тейлор. Хотите девушку, так берите. Потом разберётесь, нужны вы ей или нет. А то пока страдаете, она сама передумать успеет и найдёт себе кого-нибудь… не такого сложного, грубее бы не сказать.

Инквизитор уж совсем было собрался продемонстрировать, что тоже умеет быть грубым и невежливым, но тут действительно «повалили». Едва слышный гул наплыл почти оглушающим рокотом прибоя, обе створки дверей распахнулись, выплюнув возбуждённую толпу, тут же закрутившуюся водоворотом, немедленно унёсшим госпожу Рейсон в сторону. Люди пихались, толкались, Тейлора не замечая. А если кто-то и обращал внимание, то лишь для того, чтобы потребовать с дороги уйти.

Нашествие схлынуло так же неожиданно, как и началось, толпа утекла в ворота, продолжая рокотать уже за забором, оставив во дворе пару непонятных растерянных юношей и Киру на крылечке. Адвокатша сидела на верхней ступеньке, улыбалась и довольной кошкой щурилась на солнце.

Сколько инквизитор молчал, рассматривая ведьму, он и сам не знал. Долго, наверное, потому что юноши успели куда-то подеваться. А вот Рейсон не спешила, но и на инспектора никакого внимания не обращала.

— Кир, а ты чего-нибудь хочешь? — спросил, наконец, Тейлор.

— Хочу, — тут же откликнулась ведьма, по-прежнему в его сторону не глядя. — Большую булку с маком и чаю. Много.

— Я не про то, а в… глобальном смысле, — насупился инквизитор.

— В глобальном смысле тоже много всего хочу, — кивнула адвокатша. — Но сначала булку. Помоги мне встать.

Инспектор, так ничего и не поняв, руку протянул. Ведьма поднялась, деловито юбку отряхнула, посмотрела серьёзно, сосредоточенно даже, нахмурилась слегка.

— Тейлор, это на самом деле очень просто, всего-то три слова: я тебя люблю. Я. Тебя. Люблю. Видишь, всё совсем несложно?

Инквизитор, наверное, улыбаясь, как самый настоящий идиот, помотал головой.

— Ну, ничего, научим, времени у нас много, — решительно заявила Рейсон. — А теперь пошли.

— Куда? — спросил инспектор, прекрасно осознавая, что ничего более нелепого он ляпнуть не мог, даже если б захотел.

— Сначала куда-нибудь, где поесть можно, кушать очень хочется, — жалобно призналась ведьма. — Потом жениться. Только есть мы будем не в ресторане, а жениться не в церкви. Или ты… не хочешь?

Опять глянула так же серьёзно. И отступила на шаг, мол: решение за тобой.

— Хочу, — Тейлор, приподняв Киру за талию, снял со ступенек, поставил перед собой, двумя руками заправил тоненькие прядки у висков за уши. — Очень хочу.

А что тут ещё скажешь? Конечно, мог бы и раньше сообразить, что на самом деле хочет многого: и булки с чаем, и жениться. А, может, полуденной жаркой разморенности провинциального города, солнца в реке и маленького, пропахшего бумажной пылью кабинета с непременным цветком на подоконнике. Или, наоборот, крепкого солёного ветра, шума моря под стеной и раздувающейся на ветру кружевной занавески. Да мало ли! Главное, чтобы эта рыжая была.

Хорошо, что всё-таки сообразил. И, кажется, не слишком поздно. А желания придумать всегда можно.

Конец