Называй меня Богом
Шрифт:
Он заставляет меня быть особенной каждый раз, и я словно знаю, какой именно он хочет, чтобы я была. Не могу его разочаровать...
Просто решаю оставить будущее для будущего, и позволить ему рисовать наше настоящее.
Требовательный, нетерпеливый, и я, трепещущая от предвкушения, дрожащая от одного его взгляда, обжигающего до костей эротическим пламенем страсти, желания.
Цепляюсь за него, ощущая в нем всеобъемлющую необходимость. Я его воздух? Тогда он –
Бережно опускает меня на постель, отстраняясь. Тянусь к нему, как к солнечным лучам лепестки цветка. И сердце чуть отдает болью, от страха в этот момент, еле слышный отголосок, который тут же перекрывается новыми чувствами, отвлечением на новое происходящее. И он еще вылезет, где-нибудь во снах, или в тишине моего короткого одиночества. Страхи поутихнут, но никуда не денутся.
– Не дергайся…
Мое дыхание прерывается от его действий. А он властвует, связывая мои руки и ноги, ограничивая мою свободу.
Предстанешь перед особым гостем в его полное распоряжение…
Ох, да, предстану…
Не могу сдержать всхлипываний и испуганного взгляда, когда тяну руками ленты, привязавшие меня к кровати. Когда он впитывает глазами открывающийся теперь вид. И я дергаю ноги, желая еще больше согнуть колени, чуть свести бедра, залитая краской смущения. Но не могу…
Что-то мямлю, сама не знаю что. А в голове лишь рождается догадка: вот его самое сокровенное желание – связать, поработить, властвовать.
О, Боги… и ведь я тоже этого желаю. Тело откликается на эту мысль, выгибается в истоме. Все же я в роли рабыни, и это так сладко. Его взгляд блуждает по моему телу, он откровенно ликующий. В руках моего господина появляется предмет. Я и не полагаю, что он остановится только на веревках, просто не может.
Что-то мягкое, вроде кисти или пера – и я уверена, это не последний инструмент моей пытки.
– Я разрешаю тебе... кричать от удовольствия…
Выдох получается шумный, глубокий.
Легким движением мой властелин начинает свою игру, касаясь мягким ворсом пера моего лица. Веки прикрыты, я просто не могу смотреть на него, мне так хочется коснуться его кожи.
Но он играет, и я подчиняюсь, подрагиваю, задерживая дыхание, от щекочущего ощущения ласковых перышек. Боль от пут напоминает о моем положении, придавая остроты всему происходящему. Властелин рисует на моей коже, как если бы делал это пальцами. Вот только кожа не горит ответом на твои касания, так ведь?
По звукам жадным и нестерпимым улавливаю вожделение моего мужчины. Воздух становится душным и сухим, на что мое тело откликается новым выбросом порции воздуха, от чего он отвечает еще большим повышением температуры. И это длится бесконечно, пока он пытает мою плоть, медленно продвигаясь по груди, лаская ее взглядом и кистью, обрисовывая спелые возвышения, и набухшие соски. Разве ты не видишь, как откровенны они в своем желании?
И вот уже плоскость живота – место средоточения его внимания. Тело извивается от происходящего и предвкушает то, что произойдет. Ведь целью будут мои сочащиеся губки. И там я желаю его внимания более всего. Но мой господин решает изощриться еще сильнее. Неужто тебе нравится мучить не только меня, но и себя?
Капризно всхлипываю, приподнимая бедра, пока он щекочет мне ножки, избавляя каждую от сетки чулок мановением мысли, медленно продвигаясь от связанных щиколоток вверх к коленям, и далее. Жажду ощутить его руки на коже, властелин смотрит пристально мне в глаза, и сколько огня в этом взгляде.
Перо исчезает. Чувствую его дыхание на внутренней стороне бедер, и в наслаждении закрываю глаза. Потому для меня становится полной неожиданностью, когда что-то горячее и жидкое касается оголенных бедер и живота. Дергаю путы, с удивлением обнаруживая, что я нагая, а мой господин покрывает меня жидким шоколадом. Пьянящий запах разливается вокруг, владыка рисует сперва не касаясь, лишь наблюдая мою реакцию, глубокое дыхание моей груди, плененной текучим слоем шоколада.
И, наконец, вырывая мои первые стоны - вкушает мою сладкую кожу губами, слизывая шоколад, посасывая холмики, соски, переходя на скулы, губы. Дарит мне сладостный поцелуй. Я еще с большей силой дергаю путы в порыве обнять, объять и запустить пальцы в его пламенные локоны.
Боже, ну почему ты так жесток…
Вновь поклоняется моему телу, смакуя сладость шоколада и солоноватый вкус кожи, медленно направляясь к преддверию лона. И звуки божественных действий, и его удовольствия, парят в воздухе еще более сладкие, чем запах шоколада. Он медлит, заставляя меня нетерпеливо извиваться. И когда я уже готова сдаться, молить, кричать его имя, мой повелитель проникает пальцами в набухшую плоть, поглаживая и дразня, урча от обилия моих соков, вдыхает запах, и припадает губами.
Сегодня главный – я.
А дальше – словно сон. Взгляну, и взгляд мой отразит, как сильно я, влекомая игрою, готовая на все, с тобою… Необратимым воздухом горю в огне твоем. И пытка быть в твоих руках – желанней, чем когда мечтала, но ты еще желаннее, дыхание мое. Как я могу стерпеть все муки, в надежде, не сгореть дотла, не умереть от счастья, для тебя? К такому чувству не готовила меня мечта. Как не истлеть в объятьях солнца?..