(Не)Ангел для Демона

Край Лилита

Ворота храма громко хлопнули, стены озарило кроваво-красным светом. Не ему сейчас злиться нужно, а Лёле. И как ей простить его? Усмехнулась своим мыслям, — легко на самом деле, когда любишь, прощаешь все, — подытожила, ругая себя за мягкотелость.

— Ты ненормальная, — тихо проговорил Аш двойным голосом.

— Такая же как и ты, — пробубнила недовольно, — каждая женщина, выбирает себе мужчину под стать. Вот и я выбрала, теперь мучаюсь.

— Если ты думаешь, что можешь мной манипулировать, у тебя не выйдет, — прошипел Рефаим. Сейчас Аш и его сущая были солидарны, не допустят повторения ситуации. Рефаим отдаст лучше свою жизнь, лишь бы девушка жила. Дьяк был прав, чувства помешают исполнению задуманного, — но так считает Аш, чему сущая естественно противится.

— Я не собираюсь тобой манипулировать, не собираюсь тебя менять, но тебе придется отказаться от желания уничтожить мир. В следующий раз, сделаю все, чтобы ты не остановил меня.

Лёля рыдала и истерила внутри себя, но решила, что больше ни каких слез. Слезы — показатель слабости и страха, когда их видят другие. Она слишком много позволила себе плакать в последнее время, достаточно. Буду плакать потом, от счастья, но ни как из-за говнюка, который хочет уничтожить мир, — заверила сама себя.

— Я уже сказал тебе Лэйла, я не собираюсь менять своих планов, потому, что тебе так хочется.

— Как знаешь, — устало проговорила девушка, — знай одно, после каждого твоего такого поступка, моя любовь к тебе утихает.

«Ты моя Лэйла, хочешь ты этого или нет.»

«Ты добьешься скоро того, что я буду только своя. Не прикоснешься ко мне до тех пор, пока не передумаешь гадости совершать.»

«Не зли меня Лэйла.»

«А что будет? Уничтожишь мир? Так ты все равно это сделаешь, а это значит, власть для тебя важнее меня. Я не игрушка Аш, у меня огромное сердце, было, до тех пор пока ты не начал отдирать от него куски своими когтистыми лапами.»

Рефаим громко зарычал, выпустил тьму пытаясь дотронуться девушки, но получил лишь ожог от света.

— Не нужно рычать, ты сделал свой выбор, заберешь то что нужно, и все изменится. Вот только меня, в твоей жизни больше не будет Аш. А сидеть тебе с нами обязательно? — нагло обратилась к Рефаиму, искривив рот притворной улыбкой.

— Если не хочешь, чтобы я уничтожил все сейчас, обязательно, — усмехнулся Аш. Лэйла не сможет без него, она любит его, и примет его решение, примет же?

— Жаль, а сейчас ты можешь уничтожить мир? Не хочу испытывать боль, которую ты причиняешь мне. И зачем ты меня спас вообще? Я не просила тебя об этом, мне не нужна такая любовь, — прошептала Лёля. Она начинала мерзнуть без его тьмы, ну и пусть. Лиза залезла под одеяло к подруге, переключилась на темную душу и обняла девушку, согревая своей тьмой. Она конечно не такая кипящая как у Рефаима, но чтобы не замерзнуть подойдет.

Лёля пыталась понять, он всегда был таким? Или все же воскрешение так повлияло на него? Душевная боль не уйдет никогда из-за того, что он творит, скорее на время станет терпимее, и Лёля должна решить, как с этой болью справляться. Вот такая вот штука любовь, и счастьем может наполнить до краев душу, и так же без сомнений, может выпить это счастье до дна. Как верить в того, кто потерял возможность чувствовать?

— Я уже говорил тебе, я не собираюсь уничтожать мир, лишь только искоренить зло. А небеса мне в этом, ой как мешают.

— Зло есть даже во мне Аш, особенно сейчас. Одна частичка меня, ненавидит тебя, а вторая пылает любовью. А это значит, я подлежу искоренению. Зло — она же тьма в наших душах.

— Ты не можешь меня ненавидеть Лэйла, — демон наклонил голову, пытаясь услышать мысли девушки. Вот только не услышал, она словно спряталась от него.

— Могу Аш, могу.

— Но почему?

— Не включай ребенка Рефаим! — вспыхнула на глупый вопрос Лёля, — ты все прекрасно понимаешь, не нужно притворяться. Если ты считаешь, что воспользоваться моими чувствами это нормально, то для меня нет. Ты хочешь заставить меня быть с тобой, не смотря на свои злые умыслы, но так не бывает. Что ты хочешь от Архангела Михаила? Убить его?

— Нет конечно, зачем убивать? Я хочу занять место на небесах, я хочу править людскими душами, хочу доказать, что люди слабые и не нужные существа в этом мире. Да и не уверен я уже, что он спустится, — демон нахмурился, а появится ли он вообще? Ведь знает, что Рефаим ждет его.

— Странно, но я отчетливо вижу в тебе влияние, оказанное Дьяволом. Когда он внушил свое видение Аш? Это не твои мысли, я в этом уверена, — отец рассказывал Лёле причину изгнания Сатаны. И ей показалось, что Аш бы так не сказал. А это значит одно, Аш заодно с Сатаной.

— Никто и ничего, не внушал мне Лэйла, — неуверенно прошипел Рефаим.

«Дьяк, когда я впервые задумался о свержении небес?» — слова девушки задели его, словно холодной водой окатили, и наконец заставили соображать.

«После встречи с Дьяволом брат.»

«Ответь честно, ты участвовал в том, чтобы внушить мне это желание?»

«Нет, но знал, что все приближенные демоны по указу Сатаны занимались этим. Он знал, что ты сильнее каждого из них, вместе взятых. Надеялся, что ты можешь быть сильнее Бога»

Рефаим прикрыл глаза, вернул человеческий облик и растянул едкую улыбку на лице.

«От чего же ты брат, тоже не занимался этим?»

«Потому, что был против, из-за чего последние пять веков воевал с Сатаной, и с твоим отцом, а если бы рассказал тебе, от меня остался бы только прах. Поэтому решил, что буду до конца с тобой, не зависимо от того, какое решение ты примешь.»

«Так как ты думаешь, я сильнее Бога?» — лицо Рефаима исказила гримаса отчаяния, прозрения и от того боли. Всю жизнь им умело манипулировали, а он свято верил, что это его решение. Девчонка только из сказанных слов, заметила, что они не его, а самого Дьявола. Лэйла узнала его лучше за каких то несколько месяцев, чем он сам себя за сотни лет.

«Нет брат, не сильнее. Я знаю какой он, и силу его гнева испытал на себе, он создал этот мир, и правила его.»

«Почему сейчас рассказал?» — Дьяк совсем недооценивал Рефаима. Он силен, хотя и правда сильнее Бога быть не может, но равным ему, вполне. Он это чувствовал, и эта сила не давала ему покоя. Она требовала власти и справедливости для этого мира. Но справедливость сущей, отличалась от мыслей Рефаима.

«В стенах храма мне ничего не грозит, а когда выйду, все уже будет не важно. Я объявил войну Сатане, в тот момент когда перестал ему подчиняться.»