Не берите в руки меч (Повесть в рассказах)
Шрифт:
– Я же говорил, в легендах зашифрованы вполне реальные исторические события, происходившие на земле в ранние времена. Жизнь короля Артура – вовсе не миф. Обратите внимание на соседний орт.
– Что?
– Замковый столб.
– Рукоять светится, будто ее раскалили…
– Это «пламенный меч обращающийся», с которым по легенде был поставлен херувим у врат рая после «грехопадения» Адама.
– А на самом деле кому он принадлежал?
– Герою без имени, причем не человеку.
– Как – не человеку?!
– На Земле существовало
Северцев встретил взгляд Дмитрия, недоверчиво покачал головой:
– Вы говорите поразительные вещи… А если я проболтаюсь?
– Постарайтесь избежать подобных ошибок, Олег Николаевич.
– Откуда вы меня знаете?
– Служба такая, – уклонился от прямого ответа седобородый.
Дмитрий, разглядывающий пещеру, подошел к темно-серому столбу с нашлепкой, похожему на гипертрофированно увеличенный фаллос.
– Красивый меч…
– Это Эгей, меч Тезея, греческого героя. Чуть подальше – Берсерк, меч Зигмунда. У стены – Хатиман, сина-меч, символ древнего Китая. Но пойдемте, други, время не ждет.
Хозяин и гости прошествовали в конец зала, остановились у самого большого каменного пальца с огромным мечом, рукоять которого могла уместить сразу с десяток ладоней.
– Вот это ножичек! – с дрожью в голосе проговорил Олег.
– Это Расей, – с уважением поклонился мечу старец. – Меч былинного богатыря Святогора. Рядом – Сияющий, меч Руслана-витязя, защитника Рода. Дайте Боривой.
– Что?
– Дайте мне меч Боривоя-витязя.
Дмитрий, поколебавшись, протянул старику меч с простой, обмотанной черной лентой рукоятью.
Старик взял его двумя руками, благоговейно поцеловал лезвие, поклонился до пола. Меч на мгновение засиял, как язык пламени. Старик подошел к одному из пустых каменных столбиков, примерился и одним движением воткнул меч в столб сверху вниз, погрузив его в камень чуть ли не целиком. Столб оделся сеточкой молний, запахло озоном.
Старик отступил, еще раз поклонился.
– Спи с миром, древний закон. – Последнее слово старик произнес с ударением на первом слоге. Обернулся. – Вот и все, витязи, идем дальше.
В стене открылся невидимый ранее проход. Короткий коридорчик привел друзей в еще один зал, почти такой же большой, как и первый, но более темный, мрачный и душный. Здесь было еще жарче, чем в первом. Из сотен столбиков, в большинстве своем коричневых и черных, торчали рукояти мечей.
– Бог ты мой! – сказал Северцев. – Сколько же их всего?!
– Примерно столько же, сколько и в светлом схроне, – отозвался старец. – Шестьсот шестьдесят четыре. С вашим мечом будет шестьсот шестьдесят пять.
– Число зверя…
– Еще нет. И надеюсь, не будет.
– Как тут жарко, неуютно!
– Здесь спит Алчность Мира, не стоит удивляться. И не стоит находиться здесь долго. Дмитрий Олегович, дайте Чернобой, меч Чернаги.
Дмитрий молча протянул черный меч, с облегчением вздохнул, массируя кисть левой руки со скрюченными побелевшими пальцами.
Хранитель подошел к ближайшему столбу с голой вершиной, воткнул в нее меч, зашипевший, как рассерженный кот. Поднялась к потолку пещеры и растаяла струйка синеватого дыма.
– Идем отсюда.
– Подождите, – опомнился Северцев. – Пока мы еще не ушли… что это за меч, со змеями и полумесяцем?
– Это Котравей, меч Дурги, супруги индийского бога-героя Шивы.
– Почему он в этом зале, а не в первом?
– Потому что служил неправому делу.
– А тот, в рубинах?
– Завоеватель, меч нормандского герцога Роберта-Дьявола. Рядом, в золотой насечке, Бич Божий, меч Гуннов, или меч Аттилы.
– А этот? – Северцев протянул руку к рукояти меча и отлетел в сторону, не сразу сообразив, что произошло.
– Не дотрагивайтесь! – сверкнул глазами Хранитель. – Это Иезек, меч Яхве, Пожиратель Душ. Прошу руками ничего не трогать, это опасно!
– Почему же вы храните эти мечи? Не лучше ли их уничтожить?
– Каждый меч – символ войны или мира, магический жезл, реализатор власти и одновременно фигура равновесия. Их почти невозможно уничтожить как физический объект. Приходится хранить подальше от людских глаз, чтобы никто не соблазнился применить их еще раз. Но идемте, нам пора.
Северцев и сам чувствовал нарастающее темное давление на голову, закрадывающийся в душу страх, подспудное желание оглянуться, схватить оружие, куда-то бежать, кричать и драться, и он поспешил из зала вслед за переживающим те же эмоции Дмитрием.
В зале с Мечами Героев стало легче, несмотря на амбивалентность семантики, запрятанной в глубинах смысла самого понятия меч. Меч – как граница жизни и смерти!
Северцев не сразу понял, что эти слова принадлежат не ему, а Хранителю, и не произнесены вслух, а переданы мысленно.
Взгляды их встретились.
Старец кивнул:
– Вам еще многое надлежит понять, витязь, чтобы выйти на истинный Путь. Однако мое время истекло. Благодарю вас, други, за помощь и возвращение реликвий. Здесь они никому не причинят вреда.
– Но как же… – растерялся Дмитрий. – Мне говорили, что я должен взять меч и… защищать людей…
– Всему свое время, витязь. Ты тоже должен многое изведать, постичь, научиться отличать правду от лжи и человека от нелюдя. А пока ты не готов, судя по оставленному тобой следу. Берегись слуг Евхаристия и его самого. Он черный колдун, многому обучен. Хочу предупредить также, что твоему другу придется сдать трудный экзамен. – Старец посмотрел на Северцева. – Помоги ему.