Не бойся, я с тобой
Шрифт:
Глава 10
Я совсем не разбираюсь в людях, смогла еще раз в этом убедиться. Вот тебе и мажор....
Антон, разъезжающий на люксовом автомобиле, по стоимости равном как минимум половине моей квартиры, и раздумывающий, стоит ли заступить на высокооплачиваемую должность генерального директора крупной компании, закатал рукава и полез рыться в мусорных баках. Проверить, нет ли там выброшенных котят. Это... Поступок. На какой способен не каждый. И он не хвалился этим поступком, он рассказал, как о чем- то само собой разумеющемся.
Кот,
Теперь у кота будет дом, а главное, свой человек у кота будет, и этот человек никогда его не обидит и не предаст. Потому что не могут, не должны обижать и предавать люди, не брезгующие закатать рукава и порыться в мусорных баках... Не брезгующие взять в руки грязную, полуразвалившуюся картонную коробку, донести до автомобиля, поместить на кожаное сиденье в салоне машины...
Всю дорогу от своего дома до дома родителей я думала об Антоне, коте и спасенных котятах, и очередной раз отмечала, как же много различных событий может произойти за один день. И как полярно может меняться эмоциональный фон. Только одно остается неизменным. Больше не хочу испытать то жуткое состояние, ту дикую боль, то ощущение, что жизнь из тебя уходит по капле...
Уже подходя к подъезду, вынырнула из задумчивости.
Отругала себя, что не догадалась купить что-нибудь к чаю хотя бы, мама с папой, безусловно, и не подумают упрекнуть, но совесть иметь все же надо.
Развернулась, дошла до продуктового, купила конфет, пастилы, мармелада, помимо сладостей взяла клубники и черешни, ягоды буквально недавно появились в продаже, ну и воду минеральную захватила заодно.
На выходе из магазина меня догнала приятельница мамы и Татьяны Гороховой Ирина Нефедова, они одно время все вместе аквааэробикой занимались, но потом надоело, и занятия забросили.
– Анечка, здравствуй, сто лет тебя не видела!
– Ирина поприветствовала, и пошла со мной, хотя нам совсем не по пути, ее дом, насколько мне известно, совершенно в другой стороне находится.
– Анют, тут ко мне Танька забегала, с час или полтора назад. Говорит....
– Правду говорит, все так и есть. Мой бывший муж отныне и на веки в безраздельном Ленкином пользовании. На этом заканчиваю обсуждение личной жизни.
– Ань, ну что ты как ежик иголки выпустила, я не ради обсуждений, предупредить хочу: Танька меня уговаривала пойти свидетелем в суд, если твоой муж согласится судиться. Подтвердить, что он лично из своих средств давал деньги на ремонт квартиры, на мебель, на бытовую технику.
Я не согласилась, оно мне зачем, по всяким судам таскаться и ложные свидетельства давать? Чтобы совесть потом замучила и бессонница накрыла? Никакие капли на основе корневища валерианы потом не помогут, хоть упейся без перерыва. Но это я отказалась, а кто-нибудь вдруг да и согласится.
И как тебя угораздило, Ань, с Танькиной Ленкой сдружиться? Она же истериками страдает, капризная, и воспитание ее хромает сразу на все конечности.
– Спасибо за предупреждение, Ирина. Глупости все это, хоть сто лжесвидетелей пусть найдут, ничего им не светит. Обойдутся приставкой и кофемашиной из пластика. А жадность, она порождает бедность. Особенно когда желаешь получить то, что тебе никаким боком не принадлежит. Вы простите, Ирина, я тороплюсь, родители заждались, наверное. До свидания и всего наилучшего!
– я стремительно рванула вперед.
Черт бы побрал, такое хорошее настроение было, и мысли такие светлые, и тут опять эта тема полезла: Ленкина мама, Ленка, бывший...
Разведусь и в тот же день вечеринку по поводу развода устрою. Платье красивое куплю, кружевное, в пол. Лимузин закажу. Стану кататься по городу. Порву шаблон и два баяна, повеселюсь от души!
Почему-то представила Антона. И себя рядом с ним. На лимузине катаемся...
***
В квартиру родителей я завалилась с грохотом, дверью входной нечаянно хлопнула громко. Папа с мамой вдвоем вышли в прихожую.
– Нют, как успехи?
– мама взяла из моих рук пакет со сладостями и ягодами.
– Все хорошо, собрала в несколько мусорных мешков вещи бывшего, выгребла все до мелочей, мешки сложила в коридоре, осталось достать из антресолей коробки с кофемашиной и приставкой. Завтра с юристом встречусь и... надо сначала уточнить, работают ли почтовые отделения, - я принюхалась, из глубины квартиры повеяло ароматом цветов.
– Запах, как в хорошем розарии.
– Сашка огромную корзину прислал, бедный мужик еле доволок на наш этаж, но спел про Матильду неплохо, - отец забрал у мамы пакет, заглянул внутрь, - о, мармелад, мои любимые лимонные дольки. Анют, ты прямо мысли мои прочитала, я тут думал, чего бы такого сладкого употребить?
– Пап, там зефир и конфеты еще, употребляй на здоровье. Мам, ты не помнишь, у вас сохранились чеки? На затраты, связанные с ремонтом в моей квартире, мебель, технику?
– Естественно сохранились, еще гарантийные сроки не истекли. Ань, а что случилось? Ты же не из праздного любопытства спросила.
– Да так, мам, ничего особенного.
– Нет уж, Анют, рассказывай.
– Ма, да я сейчас Ирину Нефедову встретила. Она мне сказала, что Татьяна Горохова обращалась к ней с просьбой: подтвердить в суде, если тот состоится, якобы бывший муж участвовал финансово...
– Стоп. А ну-ка, Коля, ступайте с Анютой на лоджию, похвались ей новым столиком и креслицами. А я позвоню Гороховой. Пообщаюсь. Мне удобнее без свидетелей. Чтобы выражения не подбирать!
– Пойдем, Ань. Покуда силой не вытолкали, ты проходи на лоджию, я пакет отнесу на кухню и присоединюсь, - разведя руками, произнес папа.
– Давайте – давайте, - мотнула головой мама.
Застекленную лоджию отец в начале весны утеплил, а теперь превратил в подобие летней веранды. Поставил небольшой круглый столик, по бокам два плетеных кресла, еще одно кресло - чуть в стороне. Я присела - удобное.