Не бросайте бескрылок
Шрифт:
– - Неплохой, а в тюрьму угодил.
– - Ну-у, так получилось, жена подставила: шины с завода своровал, а ей чем-то не угодил.
– - Так-так, а почему мать на дочь в розыск не подает?
– - Говорит, что найдется. Мне тоже непонятно: бросила старуху, ребенка и как будто ничего не случилось.
– - А хоть знает, куда та уехала?
– - В том-то и дело, что не знает. Сказала, что, вроде, в Подмосковье, а куда конкретно, с кем и к кому -- темный лес.
– - Ладно, сейчас я с Рудаковым посоветуюсь, -- заключил Сергей, чувствуя, что в пропаже дочери Мошневой есть кое-какая зацепка:
– - Слушай, а пожалуй, не надо с Рудаковым советоваться. Поедем к Мошневой, узнаем, почему с розыском медлит, может, какие подробности прояснятся? Как со временем? Проскочим?
Участковый согласно кивнул головой.
– - Проскочим.
5
Вечером Сергей и Шилов обсуждали результаты полученной от участкового инспектора информации. А она вселяла какой-то оптимизм. Дневная толкотня поутихла, никто не мешал. Сергей рассказал о встрече с Мошневой. Разговор получился долгим. Слушая ее, Сергей почему-то все время ловил себя на мысли, что Мошнева с ним неоткровенна и что-то скрывает. Несколько раз из соседней комнаты выглядывало бледное, с испуганными глазами, личико мальчишки, но тут же скрывалось за дверью. Это был сын загулявшей Тамары. Под конец же Мошнева расплакалась, жалуясь на плохое здоровье и свою нелегкую судьбу. Шилов слушал и задумчиво ходил по небольшому кабинету. Когда Сергей умолк, сказал:
– - Да-а, уж представляю, какое горе свалилось на бабушку с внуком. Что ж это за гулена такая Тамара? Мальчишку, говоришь, Романом зовут?
– - Да, пугливый какой-то, но с ним я и не разговаривал.
– - А где его папаша?
– - Отбыл срок и живет со своими родителями. С полгода как вернулся с зоны.
– - Случайно не помнишь номер квартиры Мошневой?
– - Номер? -- переспросил Сергей, -- а при чем тут номер? Кажется, тринадцать. Да-да, я еще подумал о чертовой дюжине. Улыбнувшись, Шилов сел за стол.
– - Понимаешь, какое дело. Эксперты наконец-то закончили работу с газетами, что со "свертка". Ну, помнишь, мы их все до кусочка собрали и передали тогда в ЭКО.
– - Как не помнить! -- Сергей передернул плечами. -- Сам и отвозил.
– - Так вот, в заключении есть любопытная деталь: номер квартиры, куда газетки доставлялись, выходит, что по соседству с квартирой Мошневой. Надо будет узнать, кто рядом с ней живет.
– - Участковый говорил, некто Бородулин.
– - Интересно, интересно, а не сказал, что за человек?
– - Жаловался на него, говорил, что этот Бородулин грязнее грязного: неоднократно судим и не просто по какой-то мелочевке. Вдобавок -- темный алкаш, недавно вышел из ЛТП и теперь готовится на пенсию.
– - Как понять?
Да сынок пробивает местечко в Доме престарелых. Пусть, мол, теперь государство позаботится о нем, порастерявшем свое здоровьице в местах, как у нас говорят, не столь отдаленных.
– - Постой, постой, может, он шутит?
– - Не-ет, не шутит, а хочет сбагрить
– - Черт-те что творится! Тот для общества за всю жизнь палец о палец не стукнул, а теперь подавай, как какому-нибудь ветерану, персональное жилье да еще с обслугой.
– - То же самое и я сказал участковому, -- вздохнул Сергей.
– - А номерок-то квартиры Бородулина все-таки рядышком с квартирой Мошневой. Тут надо разобраться, хотя есть и сомнения -- соседи как-никак? Что еще?
– - Про мужа говорил, про бабку и мальчишку тоже. Да, вот еще, муж Тамары на заводе работает. Мошнева посетовала, что совсем спился, но алименты платит регулярно и вовремя. А участковый говорит, мужик вроде ничего, просто Тамара с ним жить не захотела. Уж что между ними произошло, ей Богу, не знаю.
– - Давай-ка закругляться, -- Шилов зевнул. -- Значит, с мужем надо поработать -- раз, -- стал он загибать пальцы, -- с соседом Бородулиным -- два, попытаться установить всех любовников и с кем уехала -- три, с ее мамашей -- четыре...
– - Да с ней-то зачем? -- перебил Сергей.
– - А затем, что мне, к примеру, непонятно, почему так долго на дочь в розыск не заявляла. Почему? А-а, молчишь, то-то...
– - Ждала, наверно, надеялась, вот-вот вернется.
– - Не знаю-не знаю. Можно ждать месяц, два, ну от силы три, но не больше. Хотя это мое личное мнение и я его тебе не навязываю. Но разобраться надо. Значит, бабушке напомнил насчет розыска?
– - Да, объяснил, что и как, потом участковый еще добавил.
– - Вот и ладненько, пусть пока думает, пишет, оформляет. Мы подключимся, но подталкивать ее не будем. Надо еще самим кое в чем разобраться. Я поговорю с Рудаковым. Жаль, что ты не спросил про операцию дочери, а надо бы...
– - Как не спросил? -- обиделся Никитин. -- Спрашивал, а Мошнева сказала, что ни о какой операции не помнит.
– - Так и сказала? -- расстроился Шилов. -- Это уже хуже: на теле убитой, как помнишь, был послеоперационный рубец. Да-а, неувязочка получается. -- Сморщив лоб, Шилов умолк.
– - Получается так, -- вздохнул Никитин.
– - Но можно в заводскую поликлинику проехать. Уж там-то наверняка по медицинской карте скажут, была или не была операция. А если это не Тамара? -- сказал задумчиво Шилов. -- Хотя в принципе мы ничего не теряем. Давай, смотайся завтра в поликлинику, делу это не помешает. В общем, ты туда, а я с мужем Тамары потолкую. И все это надо провернуть в темпе, без сучка-задоринки.
"При чем тут сучок с задоринкой?" -- подумал Сергей, а вслух спросил: -- А как же номер квартиры Бородулина? Может, и тут ошибка вышла?
– - Не исключаю. Я попросил экспертов еще поработать с газетами: столько месяцев пролежали в колодце, там же все порасплылось. Плохо, что нет названия улицы, а квартир с такими номерами сколько угодно. Бородулина я тоже на себя возьму. С ним лучше оперативным путем разобраться.
– - Как это?
– - С помощью агента, у меня такой есть. У тебя-то ведь пока ничегошеньки: гол как сокол. А оперативник без агентурного подкрепления -- ничто. Запомни, к слову пришлось.
– - Да как, если не секрет, оперативным-то путем разбираться будете?