Не буди во мне ведьму
Шрифт:
Михаил нахмурился.
– Жить, - сказал он.
– Пока есть такая возможность, то просто живи!
Тут-то я и напряглась, вспомнив, что если одна проблема решена - хорошо, но вторую никто не отменял, и Смерть все равно не за горами.
Глава 35. Все сбудется
Вампир больше не ходил по пятам. Мама выздоровела. А я прожила на день дольше того срока, который мне объявила Яга. Зато друзья взяли меня в оборот, решив во чтобы то ни стало сохранить меня в рядах нашего скромного клуба. Даже Георгия подключили. Мы решили действовать наобум. "Умирающих в мире полно. Проведем обряд,
Ровно за пятнадцать минут до начала мы сидели в центре поля, в обозначенном магом месте, ожидая, когда друг начертит более-менее точную копию пентаграммы с украденного листка.
– Держите!
– протянул Александр друзьям старенькие кинжалы, и попросил товарищей встать на отметки, составив треугольник. Я надеялась, что в меня этими корявыми ножичками тыкать никто не будет. Пока меня усадили в центр начерченного круга. Сашка поднял глаза к небу, прикинул примерно по времени, сколько осталось, и начал читать текст, повторяя его снова и снова. Острия кинжалов обратились ко мне, скучающей и перебирающей землю в руках. Приступ у меня пока не наблюдался и собственно проявляться совершенно не желал. Я уже было подумала, что ничего не изменится. Может, все само собой рассосалось?
Вот было бы хорошо! И чувство, что это правда, завоевало место в моем сердце. Я уверовала в то, что исцелена. Я готова была ликовать: Ура! Я могу жить! Меня просто обманули. Не знаю, зачем Яге и прочим это понадобилось, но я, кажется, буду жить!
Однако Вселенная думала иначе...
Ровно за минуту до того, как к луне потянулась черная тень, меня скрючило так, что я не смогла и пискнуть. Хлопнулась на землю, закрывая уши руками. Барабанные перепонки просто лопались. Сашка все читал и читал древний текст, монотонно и долго. Я не слышала его. Только следила за тем, как двигаются его губы. Удивилась, чувствуя мокрое на шее. Оттянула руки от ушей - они были в крови. Римма с Георгием испуганно глядели на меня, ощущая, как сила грозится вырваться за пределы очерченного круга. Она била таким пульсом, что друзьям стало страшно. Ведь их чуть ли не сносило мощным ветром. Он не выходил пока из круга, вращаясь внутри и превращаясь в ураган.
Земля содрогалась... Но не по моей вине. Она разверзлась, и из щели вылез на поверхность здоровенный жёлтый змей - смесь кобры и гремучки. Он стал наворачивать круги около нас, шипя и ускоряясь.
– Зачем вы, дети, будите то, что вам не по силам обуздать?
– зашипел он. Его голос проник внутрь меня и рвал внутренности с удвоенной силой, помогая магии убивать. Теперь кровь лилась из глаз, носа, рта. Я фактически захлебывалась ею. Сердце билось слабо и больно. Мир вдруг стал непостижимо огромным, и эмоции всех живых существ нахлынули волной-цунами, поглотив остатки моего разума... Я уже ничего не видела.
– Саша, она сейчас умрет!
– доносилось истеричное сквозь дикий шум, откуда-то издалека.
– Ищите умирающего! Отдайте ее дар тому, кто сейчас прощается с последним вздохом!
У ног Риммы появилась гадюка, зашипела на ее ботинок и, призывая следовать за ней, поползла куда-то в сторону дороги. Александр схватил девушку за руку, и они побежали за Георгием, опережавшим друзей. Подругу-ведьму им пришлось оставить умирающей рядом со змеем, который все кружил и кружил, превращаясь в вихрь. Свет, искры магии собирались столпом и поднимались к небу...
А где-то там, в больнице, в палате для новорожденных останавливалось сердце еще не успевшей открыть глазки крохи...
Он появился на свет не доношенным. И шансов прожить больше дня ему никто не давал. Матери об этом пока не сказали. Она сейчас была слишком измученная родами, чтобы реагировать. Звали ее Мариной, а фамилию она сменила совсем недавно...
Врачи и медсестры отдыхали после тяжелого дня. Многие дремали прямо на посту, и мимо них, совершенно незамеченными, прокрались трое. Они прошли в комнату, где маленькое тельце содержалось в стеклянном саркофаге, подключенное к дыхательному аппарату. Встали треугольником, начертили мелом необходимые символы и все вместе зашептали жуткие непонятные слова, указав лезвиями принесенных ножей в окно. Но малыш уже не дышал.
Вдруг, ставни распахнулись, и светящийся змеевидный поток волшебства устремился к мертвому ребенку. Магия скользнула в саркофаг и впиталась крошечным тельцем, словно новорожденный сделал глубокий вдох...
Трое молчали, шатаясь от усталости, и глядели на подозрительно затихшего малыша. Дыхательный аппарат не работал. Казалось, все усилия пошли насмарку. Но ребенок удивил своих ночных гостей. Он потянулся, вдохнул полной грудью и подрыгал немного ножками. Сквозь приоткрытые щелочки опухших глаз ярко засветилась синева и погасла. Новорожденный уснул мирным, спокойным сном...
Обессилевший маг рухнул на пол. Оборотень, склонившаяся над другом, нежно ему улыбнулась, помогла встать и опереться на свое плечо. Да так и потащила волшебника на себе прочь из больницы. Помогал ей в этом другой оборотень, тоже уставший от погонь и магии.
Георгий той же ночью вернулся на место шабаша, но тела ведьмы не обнаружил
Дина умерла тогда...
Ну, почти...
Я долго лежала в непроницаемой темноте. А потом появился свет. Он светил так ярко! Тянулся ко мне, а я к нему. Он и вытащил меня из мрака.
– Спасибо!
– проговорил он кому-то.
– Это всего лишь работа!
– прошипел ему в ответ грозный Судья.
– Дина! Очнись! Теперь все хорошо!
– ласково проговорил мужчина, погладив меня по щеке.
Я открыла глаза и увидела Михаила. Он держал меня на руках, а рядом с нами недовольно щелкал хвостом исполинский змей.
– Не пугайся! Это Судья, - пояснил ангел.
– Он помог тебе!
– Не обольщайсссссся!
– выдал тот.
– Ты бы сссссдохла раньшшшше, если бы не кровь Тавана...
Я перевела удивленный взгляд на Михаила. Наверное, слишком плохо еще соображала, чтобы понять, о чем говорил змей.
– Откуда в тебе кровь Тавана?
– спросил Судья.
– Расскажи ему, как ты попробовала кровь вампира, - посмеиваясь, попросил меня Михаил. И пока я рассказывала змею о своих подвигах в пьяном виде, про то, как полезла целоваться к собственному убийце и прокусила ему губу, ангел покачивался со мной на руках, как заботливая мать, убаюкивающая своего ребенка.