Не будите Гаурдака
Шрифт:
— Я?..
— Да, ты! И скажи теперь, что он ошибся!!! Чтобы ради спасения всего Белого Света отказаться пожертвовать каким-то…
Над противоположным укреплением вспыхнул синий огонь.
— Ладно, не кипятись!!!.. Я хотел сказать, отказаться пожертвовать одним… пусть даже очень хорошим городом… Без жертв не бывает побед, пойми, старик! А у нас на карте стоит весь Свет!..
— Я ненавижу весь Свет!!! Я ненавижу тебя!!! Я ненавижу Избавителя!!!
— Погоди, угомо…
Синий огонь сорвался и, отплевываясь
Несколько искр упало рядом, с азартным шкворчанием прожигая чешуйчатый паркет. Одна из них впилась в плечо Агафона, и он задохнулся от боли, замычал дико, слезы брызнули из глаз… Вторая шлепнулась рядом со щекой, обжигая и слепя, маг рванулся неистово, точно пытаясь взлететь…
И вдруг шнуры связывающего заклинания, оставшегося без подпитки, натянулись, подались…
Алая стрела молнии просвистела над ним, и справа, в самом конце зала, где находился один из противников, что-то оглушительно грохнуло, рассыпая искры и щебенку.
Ответ не заставил себя долго ждать: дюжина бледно-голубых шаров взвилась в воздух, на мгновение освещая зияющие дыры в стене, дымящиеся завалы и скрючившуюся на них человеческую фигуру.
Агафон так и не понял, что его насторожило — слишком ли бледный цвет шаров, неестественная ли поза посылавшего их ренегата или какое-то сверхъестественное чувство, вынесенное им ненароком из ярко-серого мира и не успевшее еще развеяться… Но вместо планировавшегося удара возмездия он спешно раскинул защитный экран над собой и неподвижной кучей тел позади, хоть часть из которых, надеялся он отчаянно, должна была быть еще живой.
Половина ледяных мячиков упала через долю секунды на вспыхнувший золотом щит, и тут же устремились ввысь струйками синеватого пара. Остальные, замедлившись в воздухе, словно смущенные потерей товарищей, неспешно направились кто в окна, кто в потолок, и там рассыпались стеклистой крошкой.
Нового удара от создателя ледяной эскадрильи не последовало, и нетерпеливый автор красной молнии, не дождавшись от врага ответа, приподнял щит и высунулся из-за своей баррикады из битого камня, мебели и лепнины.
И при скудном свете несущегося на него лилового сгустка энергии встретился взглядом со стоящим во весь рост Агафоном.
В следующее мгновение мощнейший взрыв раздробил защитные чары ренегата, разметал его укрепление, вынес угол зала, половину пола и смежные стены на обоих этажах, подбросил, смешивая в кучу все, что лежало на полу, и не забыл отшвырнуть гордо выпрямившегося чародея к противоположной баррикаде.
Когда грохот смолк, дрожь раненого здания улеглась, а пыль осела, поле боя в неровном свете догорающей стены выглядело лишенным всякой жизни. Казалось, ничто не могло уцелеть под обломками недавней роскоши после буйства взъярившейся магии.
Ничто и никто.
Кроме…
Сиплое: «Хель и преисподняя…» в призрачной
Огромный лохматый воин с топором наготове, покачиваясь при каждом повороте головы, осмотрел разгром вокруг слегка расфокусированным взглядом и грозно выдохнул:
— Где?..
— Агафон?.. — хрипло крикнул Иван, нащупал рукоять меча, повисшего криво на оборвавшемся ремне, и закашлялся, протирая рукавом запорошенные глаза. — Где… ты?.. И где… они?..
— К-кабуча… взяла… надеюсь… — простонал с места своего временного упокоения чародей, давая ответ сразу на оба вопроса, шевельнулся, пытаясь подняться, но вместо этого съехал вниз, увлекая за собой маленький камнепад.
— Масдай?.. — позвала, растерянно оглядываясь, Сенька. — Масдай, ты цел?.. Ты где?.. Что с тобой?..
— Все в порядке… только выбивать меня теперь придется месяц… не меньше… — прошуршал успокаивающе мохеровый голос откуда-то справа.
— Ну, слава тебе!.. — выдохнули с облегчением друзья, и тут же все их мысли и заботы вернулись ко второму участнику дуэли.
— Где этот урод? — прорычал отряг, взвешивая в руке топор номер двенадцать.
— Осторожней… — промычал из глубины атланских развалин оглушенный падением маг, с усилием поднялся на четвереньки и протянул вперед руку с играющим на ладони атакующим заклинанием. — Где-то здесь… прячется…
И, не дожидаясь ни подхода группы поддержки, ни появления спрятавшегося «второго», неуклюже заполз на гребень почти разметанной взрывом баррикады и заглянул в притихшую тьму у выщербленной стены. Огненный шар нетерпеливо плясал у него на кончиках пальцев и рвался в бой.
Второй не прятался. Он просто лежал на усеянном мусором полу, свернувшись калачиком в небольшой лужице чего-то темного и маслянистого, и не подавал признаков жизни.
— Скопытился, варгово отродье, — пробасил голос за спиной его премудрия, и опущенный топор глухо звякнул о камень.
— В этом деле лучше перебдеть, чем недобдеть, — резонно заметила подоспевшая Серафима, вытянула из-за голенища нож и одним прыжком перемахнула через преграду.
Небольшой обвал последовал за ней, едва не похоронив под собой ренегата.
— Постой! Что ты хочешь делать?! — камни снаружи захрустели под ногами еще одного человека, и над неровным краем укрепления показалась голова лукоморца.
— Ты ни за что не догадаешься, — угрюмо хмыкнула царевна.
— Но мы не можем добить беззащитного человека, который сдался на нашу милость! — возмутился Иван.
— Почему? — искренне удивилась Сенька.
— И когда это порождение гадюки и шакала успело нам сдаться? — подозрительно процедил за его спиной Ахмет.