Шрифт:
Глава 1. Дорогой шеф и все-все-все
В тени раскидистых деревьев царила приятная прохлада. Редкие пятнышки света рассыпались по траве, похожие на яркие заплатки на бабушкином одеяле. Вкусно пахло свежескошенной травой с легкой горечью полыни и нотками дикого василька. Гроб висел между четырьмя мощными дубами на туго натянутых стальных цепях, выполненных из высококачественной стали. Горный хрусталь, хоть и холодил приятно кожу, на поверку оказался немного жестковат и неудобен.
От нечего делать я его слегка раскачивала, ерзая по твердой
Скачущий конь оказался стандартным – белым, а всадник – издали лица было не разглядеть – скорее всего, принц. Я быстро вернулась в исходное положение и закрыла глаза. Очень скоро топот приблизился, конь замедлил бег и остановился рядом, бряцая удилами. Мне жутко захотелось глянуть, хоть одним глазком, но я не рискнула нарушить романтичную обстановку. Испорченный настрой так трудно вернуть. Насмотрюсь еще после поцелуя.
Незнакомец подошел и склонился на до мной. Я видела смутный силуэт сквозь ресницы и с любопытством ждала продолжения. Принц медлил, я терпеливо замерла. Да еще этот дятел. Долбит и долбит. Словно других деревьев в округе нет, чтоб его. Стук сменился дребезжанием, и дятел голосом Селивана позвал меня по имени.
Неохотно я открыла глаза. Ни принца, ни коня, ни хрустального гроба. Это был просто сон, и он закончился на самом интересном месте. Я бы заскрежетала зубами от досады. Если бы могла. Дребезжали стекла шкафа, где хранилось мое отвердевшее тело. Под напором Селивана дверцы ходили ходуном. Я покинула оболочку, просочившись сквозь створки шкафа, и обратилась к бесцеремонному домовому:
– Ну, что случилось? Зачем ты меня разбудил?
Он, запыхавшись, словно пробежал два квартала, ответил:
– Там, это, Михеич на улице лежит.
– Помер? – с надеждой спросила я.
– Если бы, – замахал он руками, – в зюзю.
Этого и следовало ожидать. Михеич, наш шеф и владелец сыскного агентства под громким названием «Диоген» имел дурную привычку. После застолий со своими многочисленными друзьями он шел ночевать не домой, а в агентство, где для этих целей была оборудована специальная комната. Супруга Михеича не выносила запах перегара и легкую придурковатость пьяного мужа.
Я бесплотным призраком поплыла за Селиваном в направлении выхода. Шеф лежал на ступеньках, раскинув руки и ноги, как витрувианский человек. Свет от вывески щедро поливал поверженного в неравной битве со змием. Привычно, я забралась внутрь пьяного тела через правое ухо и осмотрелась. В этот раз душа Михеича прикорнула возле подмышки. Она свернулась калачиком и отказывалась реагировать на любые внешние раздражители. Стараясь ее не потревожить, я осторожно перехватила рычаги управления.
Я не могу вселяться в живых людей, когда вздумается. Да и свое тело не рискую оставлять надолго без присмотра. Михеич – исключение, раз в неделю напивающееся до бессознательного состояния.
Селиван предупредительно распахнул двери и отодвинул шершавый коврик в сторону. Тело шефа, снабженное солидным пузом, никак не желало принимать вертикальное положение. Хуже всего, что на улицах еще полно народа. Весеннее настроение манило людей наружу не хуже дармового угощения. Цветущая природа противопоказана только аллергикам, а для влюбленных парочек самое то.
Я на четвереньках заползла внутрь. Надеюсь, что тот шрайбикус на противоположной стороне улицы фотографировал куст сирени, который шеф лично посадил у входа во время открытия.
Новое утро началось с перетаскивания шкафа из подсобки в кабинет Михеича. Стеклянные дверцы предусмотрительно заклеили плотной бумагой, чтобы нанятые грузчики не получили культурный шок при виде моего закаменевшего облика. Тело, никак не закрепленное, свободно раскачивалось из стороны в сторону, изредка стукаясь головой о боковые стенки. Грузчики пыхтели, матерились, но старательно делали свою работу.
Я наблюдала со стороны за их усилиями, потому что обычные люди не могут видеть бестелесные души. Да и смысл сидеть в душном ящике, если можно летать, где захочется. Когда шкаф вернули на свое законное место, грузчики ушли и бумагу сняли, шеф объявил общий сбор.
Кроме помятого в тон рубашке Михеича и шкафа с моим телом, в кабинете присутствовал Антоха, который иногда становился Алексеем в периоды обострения шизофрении. Селиван, наш домовой, деликатно сидел на подоконнике в образе большого полосатого кота. Новая секретарша Дуся как раз принесла свежую прессу и чашку кофе и по взмаху руки шефа присела в одно из кресел для гостей. Михеич откашлялся, отхлебнул из ароматной чашки и открыл рот. Тут его взгляд упал на газету, Михеич побагровел, выпучил глаза и выразился не очень тактично, но от души.
– Что это? – наконец вопросил шеф, когда запасы ненормативной лексики подошли к концу. На трясущейся в его руке газете, во всю первую полосу красовалась фотография под надписью: «В поисках истины». На фото Михеич на четвереньках почти скрылся за дверью под освещенной вывеской.
– Шеф, вы заказывали рекламу в газету на прошлой неделе, – подала голос Дуся, но сразу сникла под испепеляющим взглядом.
Селиван отвернулся к окну, делая вид, что изучает муху на стекле, пряча в усах намек на улыбку.
Багровый как туча шеф смял газету и стукнул кулаком по столу. Словно повинуясь его команде, в дверь легонько постучали, и на пороге возник курьер. Он принес небольшую посылку, при виде которой Михеич слегка повеселел и расслабился. Пока шеф распечатывал упаковку, курьер со скучающим видом разглядывал обстановку. Надеюсь, после того, как он увидел содержимое шкафа, ему не придется лечиться от заикания.
В прошлой жизни, до неприятного инцидента, я была вполне обычной девушкой, вчерашней студенткой и молодым специалистом широкого профиля. Вернее, мне бы хотелось такой быть. К несчастью, моя бабушка, имела странные ветви в своем роду, о чем я узнала незадолго до смерти старушки. Мы могли получать помощь от сил природы, которая делала нас особенными. В народе нас называли ведунами и обходили стороной.