Не царское дело
Шрифт:
— Вы, конечно, знаете, что Вера Алексеевна обладала довольно интересной коллекцией ювелирных украшений. Иногда я помогал ей что-то подобрать, иногда она сама, по своим каналам находила что-то интересное. Иной раз ей удавалось отыскать, я бы сказал, нечто выдающееся. Короче говоря, в последнее время Верочка несколько раз упоминала, что хочет избавиться от некоторых украшений. Но мы не довели этот разговор до конца по причине, увы, очень и очень печальной. Как вы уже поняли, я готов продолжить его с вами, Настя. Если, конечно, у вас нет каких-то особых планов на эти побрякушки. У меня все.
Настя уже была готова к разговору, поэтому с ответом не задержалась:
— Лев Михайлович, жаль, что вы договаривались с тетей, а не со мной. После смерти прабабушки я впервые приехала в эту квартиру, поэтому просто не успела еще разобраться, что к чему. Я успела лишь просмотреть кое-какие бумаги, но до личных вещей, в том числе и до драгоценностей, руки так и не дошли. Давайте я вам позвоню через несколько дней, тогда мы сможем поговорить уже более предметно. Поймите, сейчас я просто не готова… торговаться.
— Разумеется, — понимающе закивал Дремин. — Это вы должны меня извинить за назойливость и излишнюю поспешность. Но я человек увлекающийся, для меня это своеобразная охота, азарт, соль жизни. Еще раз извините старика, не буду больше досаждать своим присутствием, но очень жду вашего решения.
Уже раскланиваясь у двери, Дремин сказал:
— Я знаю, что у Верочки был список ее украшений. Если вам он попадется — не сочтите за труд показать его мне. Я тогда точно смогу вам сказать, какие вещи меня интересуют. Впрочем, если вы захотите избавиться от всего — я с удовольствием вам помогу продать их по хорошей цене. Моей корысти здесь не будет — сделаю в память о Верочке, которая была кристальной души человеком.
И старый ювелир с достоинством, но очень тяжело вздохнул.
После ухода Дремина Настя метнулась в комнату, которую Пчелка называла «мой кабинет». Там в старинном резном секретере, запертые на ключ, лежали три небольшие красивые шкатулки. Открыв их одну за другой, Настя несколько минут любовалась изяществом украшений, блеском и красотой драгоценных камней. Затем, еще раз окинув взглядом содержимое шкатулок, она спрятала их в свой объемистый рюкзачок.
«Вот и еще одна проблема всплыла, — подумалось ей. — С этими камушками тоже предстоит повозиться. Надо же, сколько дел навалилось! А еще сомневалась, уходить с работы или нет. Эх, тяжела жизнь наследницы!»
Валерий Тазов, генеральный директор продюсерского объединения «Созвездие Ф», частенько упрекал свою ассистентку за то, что та поздно приходит на работу. Сам он был пташкой ранней, и его здоровенный представительский седан обычно стоял перед офисом уже с восьми утра. Официально рабочий день начинался в десять. Насте утренний подъем всегда давался тяжело, но она очень старалась. И если опаздывала, то максимум минут на десять-пятнадцать, и то не каждый день. Но, пробираясь в свою комнату мимо кабинета начальника, всякий раз чувствовала себя домушником, крадущимся по чужой квартире. Поэтому сегодня утром, открыв глаза и бросив взгляд на часы, она по привычке ужаснулась — половина десятого, а она еще в постели. Теперь точно скандала не миновать!
Вслед за этим в голове празднично грянуло — я в отпуске! В отпуске!!! Настроение сразу резко взлетело вверх, и, отправляясь в ванную, Настя даже запела. Нежась под душем, она занялась планированием первого свободного от работы дня. Свободный-то он свободный, однако сколько важных дел на сегодня намечено!
Вторая половина дня выстроилась быстро. К двум — поездка на дачу к Прудковскому — должен же профессор, наконец, высказаться! К шести — в офис Липкина, и не забыть документы, пусть посмотрит. Затем встреча с родственником Александром Крутовым. Решим вопрос о машинах.
Теперь хорошенько следовало подумать, как использовать время до поездки к Прудковскому. Что можно успеть за два часа? Поискать специалиста, чтобы разобрал найденные вчера рукописи и автографы писателей? Нет, здесь тоже нужна осторожность, чтобы не поднять ненужного шума. Видимо, стоит действовать через знакомых. Есть же в природе какие-нибудь квалифицированные и не слишком корыстные литературоведы? А то наткнешься на жуликов, они возьмут и живо переправят бесценные находки на какой-нибудь аукцион. Иди потом доказывай, что они принадлежали нашей семье по праву. Мало ли, к кому обращена строка, написанная рукой классика: «Милая Верочка, читай новый труд. В нем — моя боль и мое счастье»! Точно так же осторожно надо было разбираться с письмами. Похоже, это истории для крупных музеев и аукционных домов.
Настя вздохнула — лишь теперь до нее стало доходить, с кем рядом она выросла. Оказывается, она многого не знала о своей прабабушке. Та была для нее Пчелкой — доброй, любящей, заботливой, домашней. А для великих людей двадцатого века Вера Алексеевна была другом, единомышленником, объектом обожания и поклонения.
Наверное, стоит начать с мелочей — коллекция зажигалок, мундштуки, брелоки, значки и монетки разных стран. Ей это все точно не нужно, тете Зине тем более. Вероятно, Дашка тоже не станет с такой ерундой возиться. Оставить как память о Пчелке? Нет, на память Настя решила взять себе совсем другое. Ну а эти вещицы на всякий случай покажет какому-нибудь коллекционеру, пусть смотрит, оценивает. Надо в Сети покопаться, наверняка кто-то предлагает такие услуги. Конечно, по сравнению с квартирами в Нью-Йорке и Париже, это пылинки, но все же в делах должен быть порядок. Ordnung ist Оrdnung, как говорит ее подруга, вышедшая замуж за немца.
Тут Насте в голову пришла отличная мысль. Действительно, зажигалки и брелоки — несерьезно даже при наличии двух-трех свободных часов. А вот ювелирные изделия и украшения — другое дело. Все равно Дремин не отстанет, это понятно. Что-то его там сильно интересует. Настя точно знала, что если Пчелка не продала ему желаемое, у нее были на то причины. А может, и правда не успела. В общем, стоит вплотную заняться шкатулками, которые так и остались со вчерашнего вечера лежать у нее в рюкзачке. Надо провести независимую экспертизу. А потом уже разговаривать с опытным и хитрым Львом Михайловичем.
Она даже знала, к кому обратится за консультацией. Среди ее давних поклонников был директор довольно крупного ювелирного магазина по имени Виталий. Настя тут же набрала его номер и получила заверения, что его специалисты-оценщики прямо сейчас к ее услугам и могут дать ей самую полную информацию.
— Что, Настюша, клад нашла? — спросил Виталий, посмеиваясь.
— Наследство получила, — честно призналась Настя. — Впоследствии оно может стать моим приданым. Хочу понять, что мне досталось: мельница, осел или кот.