Не царское дело
Шрифт:
— Мне очень жаль, примите мои соболезнования, — с чувством ответила та.
Эти слова она должна была сказать во время телефонного разговора, когда узнала о смерти Маргариты Платоновны, но увы…
— Едем, — поторопил Крутов. — И без того в пробках настоимся. Я в Москве плохо ориентируюсь, поедем по навигатору.
— Я знаю, как туда удобнее добраться, — сказал Силин. — Настя, если позволите, я сяду рядом с Александром, на ваше место. Иначе придется всю дорогу вам над ухом бормотать.
Настя молча перелезла на заднее сиденье и, достав телефон, стала названивать Даше. Там долго было занято, но потом трубку взял Роман и тихим голосом сообщил, что Дашка спит, просто свалилась от усталости и переживаний. Тетя Зина не появлялась, и надежда на чудо становилась все более призрачной. От людей Крутова, занятых ее поисками, информации тоже не поступало.
Дорога оказалась довольно долгой, и Настя, прикрыв глаза, откинулась на сиденье.
Она жила себе спокойно, имела интересную работу, которую любила, хорошую зарплату, которая ее вполне устраивала, замечательного начальника, которого уважала и ценила, и достаточное, чтобы не скучать, количество поклонников. Ей чего-то в жизни не хватало? Нет, она была довольна и, можно даже сказать, — счастлива.
Но умирает Пчелка, а потом чудо — Настя становится богатой. Об этом втайне мечтает, наверное, каждый человек. Настя тоже иногда думала — неплохо было бы иметь кучу денег, черт возьми! И вот — свершилось. А дальше? Дальше начался ужас. Неужели правду говорят, что большие деньги приносят лишь несчастья? Как же тогда все эти олигархи, их жены и дети? Ни одного несчастного среди них Настя до сих пор не наблюдала. И вообще богатые люди выглядят вполне довольными жизнью.
Получается, это лишь ей так не повезло? Она не хотела верить, что Пчелка, своим щедрым подарком превратила жизнь любимой Анастасии в сплошной ад.
— Приехали, — вывел ее из задумчивости голос Крутова. — Веди, Костя. Пропуска заказаны?
— Конечно, — отозвался Силин. — Нас ждут.
Через проходную с металлическими вертушками и двумя бдительными охранниками в форме с погонами они прошли на территорию большого парка, в глубине которого виднелись невысокие, в четыре-пять этажей, розовые корпуса.
— Что это такое? — нарушила молчание Настя.
— Больница закрытого типа, — туманно ответил Крутов. — Для спецконтингента.
— Для шпионов? — ядовито поинтересовалась Настя, страшно уставшая от секретов и неопределенности.
— Наверное, они тоже есть, только никто об этом не знает.
— Смешно, если в истории болезни указано: род деятельности — шпион.
— Да, обхохочешься, — согласился Крутов, не улыбнувшись.
— Нам сюда, — сказал Силин, указывая на здание, подъезд которого украшала мемориального типа красная доска с лаконичной надписью «Лаборатория».
Суровая женщина в форменном халате бледно-зеленого цвета провела их по длинному безлюдному коридору и, открыв дверь кабинета, объявила:
— Петр Петрович, к вам.
В кабинете обнаружился пожилой мужчина огромного роста. Лысый, с маленькой головой на длинной морщинистой шее, с толстыми руками и ногами, мужчина напоминал вставшую на задние лапы исполинскую сейшельскую черепаху. Насте почудилось, что сейчас он опустится на четыре конечности и поползет им навстречу.
Однако ничего такого не произошло. Мужчины обменялись рукопожатиями, а потом сейшельская черепаха галантно приложилась губами к Настиным пальцам.
Рассадив гостей возле широкого письменного стола, Петр Петрович сказал:
— Все готово. Но хочу предупредить — официального заключения я дать не смогу. Для этого существует специальная и довольно муторная бюрократическая процедура. Поэтому…
— Мы понимаем, — не дал ему закончить Крутов. — Нам достаточно вашего мнения. Если потребуется официальная бумага, мы оформим все, как положено.
— За вас просили очень влиятельные люди, — укоризненно заметил Петр Петрович.
— Мы не стали бы вас тревожить, если бы не особые обстоятельства, — расставил все по местам Крутов. — Итак, просветите нас, что же произошло. Эта информация — для внутреннего, так сказать, пользования. Но не исключаю, что потом может начаться другое, официальное, расследование. Обещаю — вас это никоим образом не коснется и ваше имя нигде не прозвучит.
— Саш, высади меня здесь, у метро, — попросил Силин, когда они застряли в пробке на Тверской. — У меня еще полно дел — завтра похороны. А с такой ездой я ничего не успею. Настя, до свидания!
— Мы подъедем ненадолго. — Крутов пожал ему руку. — Когда домой?
— Обратный билет на пятницу, так что еще пару деньков здесь буду. Спасибо тебе! Сам бы я, конечно, не узнал этого. Да и подумать не мог.
— Еще встретимся, поговорим, — сказал Крутов, подруливая к тротуару.
Силин вылез из машины и, прежде чем захлопнуть дверь, попросил:
— Найди того, кто это сделал. Хочу, чтобы все было справедливо.
Через минуту его коренастая фигура затерялась в толчее главной московской улицы.
Свернув в тенистый переулок и припарковав машину, Крутов спросил:
— Пообедаем? Заодно все и обсудим.
— Ты обещал какие-то ниточки распутать.
— Жду звонка. Если все подтвердится — тут же выезжаем.
— И про вторую версию рассказать.
— Расскажу, конечно. Что с тобой? Нельзя раскисать, наоборот — выше голову. Ты одна из немногих девушек, которая вышла из-под обстрела без единой царапины!
Настя слабо улыбнулась:
— И без лобового стекла. Как думаешь, починили уже мою машину?
— Обещали через два дня, там ведь надо еще кое-какие работы произвести. Следы от пуль, например. Ты Даше звонила, поэтому такая кислая?
— В том числе. Даша спит, просто свалилась. Тети Зины нет, новостей нет.
— Слушай, давай откровенно, — Крутов развернулся к Насте и посмотрел ей прямо в глаза. — Скорее всего, с Зинаидой Сергеевной случилось несчастье. Будь готова к худшему. Единственное, что могу тебе обещать, — я любыми путями выясню, что произошло. И если это не несчастный случай, а чей-то злой умысел, я того гада из-под земли достану.