Не чувствуя тебя
Шрифт:
Он успел заметить, как девушка соскочила с кровати, бросилась к нему:
– Я хочу увидеть сына!
– несильный удар с другой стороны двери.
– Ты обещал! Обещал!
– еще удар.
Роман действительно обещал. Он собирался сдержать слово, но позднее. Сейчас мужчина хотел другого.
Не думал, что оказанное недоверие будет так неприятно. Не привык учитывать мнение женщин. Не привык видеть в них равных. Ему было наплевать, что думают о нем любовницы. Наплевать до этого момента.
Узнав у дворецкого, куда
– Раздевайся!
Девушка недоуменно уставилась на мужчину.
– Ты глухая? Я сказал: раздевайся! Живо!
Спустя пятнадцать минут, он, расхристанный, вылетел из комнаты. Секс принес временное удовлетворение, но не успокоил. Было слишком пресно и скучно.
– Как ты себя чувствуешь?
– почти заботливо спросил оборотень.
– Можно подумать, тебе есть дело, - буркнули в ответ.
– В общем-то, нет. Но выглядишь несколько лучше.
– Зачем ты пришел?
– По делу. И просто поболтать.
– Где моя жена и сын?
– Наверху.
– Их ты тоже держишь взаперти?
– В каком-то смысле, - хмыкнул Гривцов. Два часа назад он приказал отвезти мальчика к матери. Оставил своего человека около дверей на случай, если ей что-то потребуется. Но запретил выпускать из спальни. Во избежание. Он догадывался, что с Элей захочет пообщаться сестра, взбешённая и расстроенная его посещением, и высказать претензии. Это ему было неинтересно, пока они не разберутся между собой.
– Для безопасности.
– И что может грозить моей семье?
– с иронией поинтересовался Ростислав. Оборотень был готов признать, что мужчина держался весьма достойно при данных обстоятельствах.
– Не от себя ли их запер?
Роман усмехнулся. С тех пор, как он ушел от Эльзы, больше ее не видел. Не стал заходить. Боялся сорваться.
– Теперь это моя семья. Я принес кое-какие бумаги. Ознакомься.
Оборотень протянул Ростиславу стопку листов. Мужчина с трудом подошел к решетке и принял бумаги. Вернувшись на постель, углубился в чтение.
– Я это не подпишу!
– муж Эльзы демонстративно порвал бумаги.
– Подпишешь, - Роман догадывался как отреагирует Нечаев, а потому достал из папки аналогичную стопку бумаг и аккуратно положил на пол рядом с камерой, сверху водрузив шариковую ручку.
– Жаль, что ты не сдох, урод!
– процедил сквозь зубы Ростислав.
– Тебе стоило добить меня, когда представилась такая возможность, - вот уже минут двадцать, как он стоял около камеры, в которой находился пленник. Его устроили с комфортом. Кровать с чистым бельем, четырехразовое питание, телевизор.
– Ты смалодушничал вчера.
Подвал, больше напоминающий подземелье в средневековом замке, был оснащен несколькими камерами с соответствующей атрибутикой: кандалы и ошейники, прикрепленные цепью к стене. Иногда приходилось запирать здесь взбесившихся оборотней. У Романа промелькнула
– Что ты сделал с Эльзой?
– мужчина поднялся и снова поплелся к решетке, разделяющей их.
– Как она?
– Доставил удовольствие?
– предположил Гривцов, явно издеваясь. Нечаев побледнел.
– Значит, все-таки изнасиловал?
– А тебе не приходило в голову, что она сама мне с радостью отдалась, когда поняла, что ее муж - жалкий болван?
– Роман знал про снотворное, знал про планы Эльзы уехать. Он много чего успел выяснить у Галины Степановны. «Святая женщина», а какая языкастая! Стоило лишь намекнуть, что они с Эльзой давние любовники, как женщина тут же сделала далеко идущие выводы...
– Жалок ты, - вдруг сказал Ростислав.
– Гоняешься за женщиной, которая никогда не станет твоей!
И тут пленник сделал то, что Гривцов ожидал от него меньше всего. Плюнул ему в лицо.
Роман лишь усмехнулся, вытираясь:
– Говоришь, не станет моей? Хочешь посмотреть, как твоя драгоценная супруга с радостью отдается мне, стонет от моих ласк, кончает подо мной?
Мужчина потрясенно молчал.
– Подписывай бумаги. Как достаточно оклемаешься, сможешь уйти отсюда, конечно, при условии, что забудешь о ее существовании.
Полчаса назад адвокат привез бумаги. Готовые бумаги на развод, соглашение о передаче родительских прав и другие необходимые документы, чтобы навсегда освободить Эльзу даже от тени присутствия этого мужчины в их жизни. Или себя.
Было еще совсем не поздно, но в спальне было тихо и не горел свет.
– Она что-нибудь просила?
– прежде чем зайти в комнату, спросил Роман у охранника, приставленного к Эльзе.
– Нет. Но приходила ваша супруга. Как вы и говорили, я ее не пустил.
– Хорошо. На сегодня свободен. Завтра часов в 9 жду тебя тут. Договорись с Денисом о подмене, когда будешь отлучаться. Чтобы ни на минуту не оставляли ее без присмотра.
– Понял. Спокойной ночи!
– Всего доброго!
Гривцов не стал включать свет. Оборотень неплохо видел в темноте. Да темно и не было. Белые ночи! Ему вдруг захотелось романтики. Прогуляться по ночным набережным, прокатиться на теплоходике, послушать живую музыку, полюбоваться разводкой мостов.
Он с удивлением обнаружил, что Эльза в постели не одна. Артем трогательно свернулся клубочком где-то на краю огромной кровати. Роман усмехнулся. У него был опыт совместного сна втроем, но никогда третьим не был ребенок.
Тихо раздевшись, отметил про себя, что очень устал. Впрочем, это было неудивительно. Двое суток, проведенных без сна, утомят кого угодно. Стараясь не шуметь и на делать лишних движений, скользнул в постель. Но не удержался, притянул девушку к себе, обнял. Невольно разбудил. Эльза недовольно зашевелилась.