Не чужие
Шрифт:
— Сейчас мой… отец приедет, и все решим. Давайте, может, отъедем на обочину, чтобы не загораживать проезд? — робко предлагаю ему.
В моей руке вибрирует телефон. Сердце замирает от радости, я решаю, что это отец, но, к моему удивлению, это Давид.
— Никуда мы отъезжать не будем, пока не решим вопрос. Вылезай давай! — грубо приказывает мне мужик.
— Минутку. — Изображаю самую очаровательную улыбку, а у самой скулы сводит от напряжения. Закрываю стекло, отгораживаясь от неприятного мужчины, и принимаю
— Привет, сильно тачку помяла? — спрашивает запыхавшийся Давид. Стоит мне услышать его голос, как сразу же забываю обо всех проблемах.
— Ну, — приподнимаюсь немного на сиденье и подаюсь вперед, чтобы лучше видеть разбитый зад чужой машины, — нормально так.
Шум на заднем плане у Давида становится тише. Чужие голоса вокруг замолкают.
— Виноват он или ты? — ровным голосом спрашивает он.
— Я.
— Тогда пойди договорись оплатить ущерб, чтобы обойтись без полиции и страховщиков. Иначе потратишь полдня на это.
Я мешкаю, прежде чем признаться Давиду в том, что предпочитаю вообще не высовывать нос наружу.
— Водитель второй машины сейчас стоит рядом, и он меня пугает. Я закрылась в салоне и близка к тому, чтобы удрать с места происшествия.
— Не будь трусихой или дай ему трубку, я сам поговорю с ним.
— Я только за. Не хочу вообще иметь с ним дело. Сейчас, подожди.
Я опускаю немного окно, встречаюсь с нетерпеливым злым взглядом.
— Возьмите. Поговорите с моим… парнем, — протягиваю телефон в его сторону.
Тот кривится, но забирает из моих рук трубку. Отходит на несколько шагов от меня. Сначала они общаются спокойно, я уже радуюсь, что все решится быстро и без моего участия, но внезапно что-то начинает идти не так. Мужчина начинает злиться, активно жестикулировать, кажется, даже угрожать.
Я вновь открываю окно, чтобы услышать доносящиеся до меня отрывки фраз. Из-за нас образовалась настоящая пробка, машины сигналят и объезжают нас. Из-за шума удается расслышать лишь “твоя баба” и “мне похуй”.
Незнакомец поворачивается в мою сторону и размашистым шагом возвращается ко мне.
— На, — протягивает мне обратно телефон с кривой усмешкой на лице.
Я подношу его к уху.
— Да? — в этот раз не удается скрыть дрожь в голосе.
— Сбрось мне в сообщении, где ты, я подъеду. И не выходи из машины, — раздраженно произносит Давид. — Мне начинает казаться, что твоему отцу стоит приплачивать мне за то, что я каждый раз вытаскиваю твою задницу из очередного дерьма.
Давид заведен не на шутку. Похоже, этот бритоголовый здорово разозлил его.
— Не нужно приезжать, — огрызаюсь я, потому что от его слов мне становится обидно. — Я подожду, пока отец выйдет на связь. Не хочу тебя утруждать. Ты прав, спасение моей задницы в твои обязанности не входит.
Давид тяжело вздыхает. Несколько секунд молчит.
— Лера, просто назови адрес. Я приеду и все решу.
— Хорошо, — беру себя в руки, подавляя вспышку гнева. Давид прав, к тому же я не хочу сама ничего решать с этим человеком.
Через полчаса рядом с нами включает аварийку такси, из машины выходит Давид в военной форме. Сразу же направляется к бритоголовому. Они о чём-то толкуют, Давид осматривает вмятину, разбитую фару. К счастью, обходится без драки и оскорблений. Потом Давид достаёт что-то из внутреннего кармана бушлата и протягивает собеседнику. Я напрягаю своё зрение. Кажется, это визитка. Мужчины хмуро кивают друг другу и расходятся. Я снимаю блокировку с двери, когда Давид подходит к моей машине.
— Пересаживайся, — сдержанно кивает мне, и я выхожу из салона. Сажусь на пассажирское сиденье. Давид — за руль.
Он снимает с себя тёплую куртку, бросает ее назад. Обводит меня цепким взглядом, но ничего не говорит, лишь качает головой. Молча заводит мотор, включает поворотник и вливается в поток машин.
— Спасибо за помощь. — Мне неловко перед ним за то, что постоянно попадаю в неприятные ситуации и втягиваю его. — Как вы все решили? Я должна тебе какие-то деньги? — суечусь я и тянусь за рюкзаком.
— Нет. Все нормально. У меня друг автомастерскую держит, он ему все сделает по моей просьбе. Ты как? Не пострадала? — Давид поворачивает голову в мою сторону, смотрит выжидающе, а я смущаюсь под его взглядом. А ещё вдруг вспоминаю, что присылала ему свою фотку. И что он видел мои трусики. — Все хорошо. Просто испугалась немного, — заверяю его. — Я бы сама доехала домой, тебе, наверное, на работу надо.
— Я закончил на сегодня. У тебя передняя фара разбита и передок хорошо помятый. Мне будет спокойней, если буду знать, что домой ты добралась без приключений, — качает он головой.
— Спасибо, Давид, — благодарю его снова. Мой телефон оживает в руке, на этот раз и в самом деле звонит отец.
— Что-то случилось? У меня пять пропущенных от тебя, а обычно и одного за день нет, — взволнованно спрашивает он.
— Нет, уже все хорошо, пап. Но ты обещаешь не ругаться? — морщусь я, предчувствуя дома скандал.
Даже могу предвидеть его слова. Скажет, что я невнимательна, безответственна, несерьёзна. И машину он мне купил зря. Лучше бы и дальше меня возил его водитель.
— Что ты уже натворила? — напрягается он. — А я только обрадовался, что ты угомонилась и начала вести себя достойно фамилии Смоленских.
Его слова режут слух. Он так говорит, словно я лишнее, нежеланное звено в его доме.
— Ничего такого. Просто… я в аварию попала и немного побила машину.
— В аварию? Лера, с тобой все в порядке? — взволнованно спрашивает он.