Не делай бывшему добра

Руднева Ксения Игоревна

– Супружеский, что ли? – заржал Сереня, а блондин обиделся и схватив меня за руку, на полном серьезе произнес:

– Не вздумай его слушать, Регина, у меня никого нет! – как будто меня это волновало.

Я покачала головой и пробурчала в сторону: «Еще бы». Ковальский отчалил, насвистывая, и мы с Серегой остались одни.

– Присмотрелась бы ты к парню, Регина, – ни с того ни с сего вдруг выдал Серый.

– С ума сошел? – возмутилась я и пояснила: – Удивлюсь,

если найдется человек, которому Макс покажется хотя бы нормальным.

– А что, – продолжал гнуть свое Серый. – Холостой, не старый, квартира, машина есть… Кофе опять же хороший любит, значит со вкусом все в порядке у человека.

– Серега, ты сбрендил или на солнышке перегрелся? – поинтересовалась я у товарища, а, глянув на того, поняла: издевается.

– И все же, я бы советовал к парню присмотреться… – закончил разговор Сереня так же внезапно, как его и начал, а я принялась терзаться: хотел он этим на что-то намекнуть или так просто от скуки языком почесать решил.

После этого мы сидели в машине молча. Серега все также пялился по сторонам. Я попробовала последовать его примеру, но не сильно преуспела: во дворе, на мой сугубо любительский взгляд, ничего достойного внимания не происходило. Двор – как двор, обыватели – как обыватели, людей, походящих внешне на Бора или его дружков, не мелькало.

Очень скоро изучать округу подобно бабке у окошка мне надоело, и я занялась делом, уткнувшись в телефон и костеря себя на все лады за то, что не додумалась взять с собой ноутбук. Работа шла ни шатко ни валко, да еще и голод порядочно отвлекал. Зато Серега вел себя образцово, за что большое ему спасибо. И еще большее спасибо Ковальскому за то, что своевременно избавил нас от своей компании и предоставил мне возможность сосредоточиться. В конце-концов я так погрузилась в документы, что голос Серого, зовущий меня по имени, распознала не с первого раза.

– И часто с тобой это случается?

– Что? – я захлопала глазами, пребывая в полном недоумении. Секунду назад перед глазами стояли цифры, а теперь – насмешливое лицо компаньона.

– Приступы аутизма.

– Да ну тебя! – возмутилась я и пояснила: – С головой в работу ушла, ты ж в офис не пускаешь…

– Идем, еще раз у зазнобы Боровцева счастья попытаем, – резко сменил тему Серега и потянулся, хрустнув суставами.

Я с удовольствием последовала его примеру, отложила гаджет и размяла затекшие мышцы. На улице глаза, уставшие от полумрака и небольшого экрана, стали слезиться и пришлось сморгнуть несколько раз. «Надо заканчивать с мобильным», – пообещала я себе и сунула аппарат в портфель. Серега, тем временем, закрыл внедорожник,

обошел машину по кругу и, кивнув мне, направился в сторону соседнего двора. Возле уже знакомой мне двери парадной никого не было. Мы позвонились в квартиру дамы сердца Бора, но и в этот раз ответа не дождались. Тогда Серый позвонил в соседнюю квартиру и промолвил что-то о заказном письме. Без препятствий мы вошли в подъезд и поднялись на четвертый этаж. Сереня подал рукой знак «молчать» и припал ухом к нужной нам двери, затем минуты три давил на звонок, периодически прислушиваясь к доносящимся из квартиры звукам.

– Похоже и правда никого, – сделал вывод мужчина и на всякий случай подергал ручку двери.

Та, как и следовало ожидать, не поддалась. Напарник кивнул собственным мыслям и, скомандовав мне следовать за ним, стал спускаться с лестницы. Еще минут двадцать мы прятались между этажами и играли в шпионов. Возле интересующей нас квартиры было все так же тихо, и мы с чистой совестью покинули подъезд.

На улице Серега милостиво разрешил мне ехать домой, сам же вернулся к дому Боровцева, чтобы продолжить вести наблюдение. Я в этот раз общественный транспорт решила проигнорировать и вызвала такси к ближайшей автобусной остановке. Ждать пришлось минут десять, за которые я успела послать куда подальше двоих подвыпивших ловеласов местного пошиба, с чего-то решивших, что жду я отнюдь не автобус.

В итоге домой я добралась, когда в большинстве окон гаснет свет, а приличные люди ложатся спать. В квартире царила тишина и приятная прохлада. Я включила свет и закрыла форточки в спальне и на кухне. С наслаждением я избавилась от тесных брюк и лодочек на каблуке и накинула домашний халат, доходящий чуть ли не до пола. В холодильнике, к моему немалому огорчению, из съедобного нашелся лишь кусок сыра, да огурец. Пришлось звонить в доставку из ближайшего ресторана и в ожидании заказа делать незатейливые бутерброды.

Спустя минут десять раздался звонок, и я, не потрудившись узнать, кто там, нажала на кнопку домофона. Далеко отходить от входной двери не было смысла, потому я в предвкушении топталась в коридоре, словно собака, ждущая заветный кусок возле пустой миски. Когда послышался звук разъезжающихся створок лифта, я распахнула дверь с полной готовностью встретить уже знакомого курьера. И тот факт, что после звонка в службу доставки прошло не больше пятнадцати минут, нисколечко меня не смутил.

Но вопреки моим ожиданиям за дверью, скалясь во все зубы из-под пышных усищ, стоял Ковальский со своей драгоценной кофемашиной под мышкой.

Конец ознакомительного фрагмента.