Не дерзи!

Helga Duran

– О! Барин, дарова! – говорит она басом, проходя в комнату, и тащит за собой пылесос. О, нет! Только не это! У меня голова сейчас лопнет! – А ты чё дома? Заболел что ли?

– Да, Люда! Заболел! Оставь меня, пожалуйста!

Женщина бросает пылесос и бесцеремонно садится ко мне на кровать. Трогает мой лоб, потом машет рукой, чувствуя, как от меня разит перегарищем и цокает языком.

– Ты чё из-за этой грымзы накидался? – спрашивает Людмила, имея в виду мою бывшую.

О Милане мне сейчас хочется говорить меньше всего на свете. Моя женщина, любовь

всей моей жизни, ушла от меня к другому мужику. Чё об этом разговаривать? Тем более с домработницей.

– Нет, Люда! Просто настроение было плохое! – зачем-то оправдываюсь я перед ней.

– Ага! Конечно! – качает головой женщина, как будто бы не верит мне. – Пивка принести?

– Выйди, а? Дай мне хотя бы одеться! – с мольбой в голосе прошу я.

Людмила исчезает из комнаты, а я нахожу свои вчерашние трусы и брюки и напяливаю их на себя, потому что за другой одеждой нужно идти в гардеробную, а мимо домработницы никак не прошмыгнешь.

– Люся, выключи музыку! – слышу я приказ из кухни.

Наступает тишина, и мне становится уже немного лучше. Шлепая босыми ногами по полу, я иду на кухню, где вовсю хлопочет Людмила. Приятно, черт возьми, когда о тебе заботятся.

– Айда, барин, садись, – приглашает меня Люда за стол.

 Ставит передо мной стакан пива с сырым яйцом и разогревает супчик. В такие моменты цены ей нет этой Людмиле.

– Напомни мне, Людмила, сколько я тебе плачу? – спрашиваю я, подумывая о том, что неплохо было бы премию ей дать что ли.

– Ой, мало, барин, мало! – прибедняется женщина. – Вот Танька из соседнего подъезда…

– Ой, всё! – обрываю я ее на полуслове. Я эти истории про Таньку заебался слушать. Судя по рассказам Людмилы, ее коллега зарабатывает сто миллионов в день и с морей не вылазит. Пиздит, как дышит! – Если уберешься в течение часа, получишь премию!

– Пф! Говно вопрос, барин!

– Я вообще-то ем! – напомнил я.

Пока я «завтракал», Людмила ненадолго заткнулась, и даже оставила меня одного. Мне реально стало легче от ее заботы. Прям захорошело! Я открыл еще пивас и окно, и закурил.

– Люся, отключи пожарную сигнализацию! – приказал я.

– Пожарная сигнализация отключена! Доброе утро, Антон Викторович, – раздался металлический голос Люси из динамиков. – Напоминаю, что в следующую пятницу у вас важное мероприятие. В 18:00, ресторан «Андромеда». Не забудьте предупредить вашу спутницу.

– Спасибо, Люся! – ответил я.

– Хорошего дня, Антон Викторович! – попрощалась Люся.

Тут же, вот прямо сию секунду, прилетела Людмила.

– А это чё это, барин, ты со своей грымзой помирился? – поинтересовалась она. Вот какое ее собачье дело?

– Нет.

– А че тогда Люська говорит про какую-то спутницу? – не унималась эта ужасно любопытная женщина.

– Не пойду я никуда. Нет у меня никакой спутницы, – буркнул я и отхлебнул пива.

– А, я поняла! Там тоя бывшая будет?

 Так хотелось ее отхуесосить! Вот чего она лезет не в свое дело? Чтобы с Танькой своей кости мне потом мыть? Я посмотрел на пухлое, лупоглазое, но добродушное лицо Люды, и промолчал.

– Так ты найди кого-нибудь тоже, барин! Чтоб Миланка от злости на месте провалилась! Всем своим силиконом растеклась!

– Нет у меня никого! И искать негде! – признался я. – Ладно, схожу вечером в клуб, найду кого-нибудь! – пообещал я, лишь бы она от меня отцепилась.

– Куда? В клуб? – рассмеялась женщина. – Да и кого же ты там найдешь? Такую же шлюшандру?

– Да, блять, че ты приебалась, Люда? – не выдержал я. – Где я тебе кого еще найду?

– Не мне, а себе! А я говорила, что не умеешь ты отдыхать! – понесла на меня женщина. – Работает, работает, работает! А зачем? Вот сколько раз я тебя звала на роликах со мной покататься? А там знаешь, какие попки катаются? Все орехи на месте! Че тебе эти сиськи силиконовые дались?

Эта стерва права, черт побери! Конечно, она права! Только толку-то с ее лекции? Мне прям щас ролики надеть и с ней побежать? Чтобы я там совсем убился нахуй?

– С Миланой очень сложно конкурировать! Она же такая красивая! – еще больше огорчился я.

– Чаво? – сморщилась Людмила. – Тоже мне красавицу нашел! Да в наше время, да с твоими бабками, любую отведи в салоны, там и отмоют и причешут. Эх, была бы я лет на 20 помоложе, я бы тебе такую компанию составила! Грымза бы локти себе поотгрызла!

– Да, Люда, мы были бы с тобой идеальной парой! – заржал я. – У тебя пятнадцать минут осталось! Или тебе премия не нужна уже? – поторопил я женщину, и она снова испарилась из поля зрения.

 Ровно через 16 минут, Людмила топталась у порога, подкрашивая губы в цвет волос. Я вынул из кошелька всю наличность, что была, и отдал ей. Видя, как округлились ее и без того большие глаза, я понял, что Люда довольна. За неимением других близких людей, мне хотелось порадовать женщину. Разве деньги – не лучший подарок? Пусть своей Таньке похвастается, неизвестно, что она своему работодателю обо мне сочиняет, чтобы прибавку получить.

– Ты это, барин… Давай тут не кисни! – подбодрила меня женщина, пряча деньги в свою сумку. – Ты звони, если чо! Я же тут рядом. – Людмила махнула в сторону подъезда, как будто бы там и жила. – Люся, открой дверь!

Входная дверь пикнула и открылась, выпуская женщину.

Отмоют и причешут… – кружились у меня в голове слова домработницы. Но мыть и причесывать было по-прежнему некого.

6. Настя

 Бородатый приехал только во вторник. Все это время я ждала его с каким-то особенным трепетом. Даже начала волноваться, не случилось ли с ним чего. Еще бы! Столько о нем думать! Видела его мельком, но запал он мне в душу. Или я на него запала? Как я не обзывала его мысленно последними словами, понравился он мне, как мужчина. Ничего не могла поделать! Характер, конечно, дерьмо полное, чисто на внешность повелась. А внешность, как известно, в мужике не главное. Главное – поступки! А поступал бородатый, пока что, как мудак последний. Вот что он мне дался?