Не дразни дракона
Шрифт:
Но всё оказалось не так.
— Старейшина приходил к тебе, но в итоге общался с нами, — продолжил Тириш. — Пришёл, чтобы сообщить о странном событии — на главном клановом артефакте появился новый дракон, хотя новорожденных детёнышей у них нет и в ближайшие дни не предвидится. Изгиб хвоста и количество шипов на рисунке указывают на женский пол, и старейшина не сомневается, что артефакт исправен.
М-да. Чудно.
— И чего жемчужный хотел от нас?
— Ничего. Просто уведомил. Но они начинают рыть землю в поисках драконицы. Уже догадались, что искать нужно среди людей.
— А про нашу гостью узнали?
— Нет. Старейшина уходил быстро, ни с кем не разговаривал — ты же знаешь, закрытому клану дела остальных безразличны. Он даже причинами, по которым ты временно сменил официальную резиденцию, не поинтересовался.
— Уже лучше, — буркнул я.
Кверг с Тиришем кивнули.
— Но нужно что-то делать, Дарн, — подал голос Тириш. — И с леди Азалиной, и с Жемчужными, и с пологом.
Да, нужно. Причём желательно прямо сейчас.
Ужин прошёл мерзко. Во-первых, все уже знали о всплеске магии и созданном мною городе, и понять что к чему, даже без взгляда на ауру, не составляло для драконов труда. Во-вторых и главных, пока я строил планы и подбирал слова, чтобы пригласить леди Неприступность на новое свидание, она с ужина сбежала. Сослалась на плохое самочувствие, хотя я чётко ощущал, что с леди всё хорошо.
Перед побегом ещё и вопрос провокационный задала — как нашёл? Как узнал, что она в Хранилище?
Я сказал чистую правду:
— Молча!
Азалина не поняла, но рассказывать про обычную для дракона способность отыскать свою пару где угодно я не стал.
Вместо этого задумался о предке, о Карнаэше. Ведь он тоже мог найти сбежавшую Лаэри, но оказался единственным, кто принял её выбор.
Согласно личным дневникам, которые хранятся в нашей семье и которые Карнаэш запретил обнародовать, от него требовали воспользоваться связью, которую создаёт пламя, но Карнаэш солгал, что связи больше не чувствует — мол, блокировка драконьей сущности, которую предприняла Отступница, и этот канал блокировала.
Но он ощущал! Знал! Ровно до той минуты как высшие силы сжалились и погасили убивавший его огонь. Сам Карнаэш считал, что именно смирение, отказ от насилия и мести, стали причиной того, что его огонь погас и зажёгся снова, но уже для другой.
Понятно, что сведения оставались секретными, и если раньше я относился спокойно, то сейчас почувствовал себя неуютно. Отступница спрятала камень в храме, но Карнаэш мог отыскать и призвать её к ответу хотя бы за это.
Заставить Лаэри вернуть осколок великого артефакта во имя благополучия народа, но он поступил иначе. То есть Карнаэш тоже в какой-то степени виноват.
А ещё было очевидно: история Карнаэша — это подсказка. Возможно, если стану смиренным, позволю Лине уйти и влюбиться в какого-нибудь человечишку, то высшие силы сжалятся и надо мной.
Потом вспыхнет новое пламя, и я женюсь на правильной достойной леди…
Тут я окинул зал взглядом и пришёл к двум выводам. Вывод первый: пример Азалины оказался заразительным, подданные с ужина сбегали. Вывод второй, не новый: вокруг достаточно достойных леди, но гореть для одной из них я даже в теории не хочу.
Мне нужна Лина. Всё.
Чуть позже мне доложили о паломничестве в её покои, и этот момент радости тоже не доставил. То есть хорошо, что сородичи поняли и пытаются наладить диалог, но в замке в основном мужчины, а раз так…
От желания прийти и разогнать всех «дипломатов» удержало лишь понимание — Азалина не оценит. С этой девушкой нужно действовать иначе, возможно даже по-человечески. Цветы подарить, а может даже стихи написать.
— Лина, Лина, ты прекрасна, как малина, — вслух продекламировал я, и на этом мой поэтический дар скончался в муках.
Зато появилась другая, куда более интересная мысль.
Азалина с самого начала была немного драконом, а уж после того, как я, сам того не желая, усилил её драконью сущность, драконьего в ней стало ещё больше.
А что нравится драконам? Во-первых, полёты. Только крыльев у Лины нет, а катать её на собственной шее до свадьбы я не готов. После — да. Сейчас — нет.
Значит остаётся второе — золото и богатство. Другие расы считают нас жадными, но это неправда. Мы не жадные, просто относимся к собственным сокровищам с большим уважением, делаем всё, чтобы приумножить и сохранить.
Учитывая повадки Лины, крови она в этом плане попьёт много, но буду надеяться на лучшее. А пока попробую поймать её высочество на какой-нибудь уникальный кулончик. Или сразу на гарнитур?
С этой мыслью я добрался до портальной арки и перешёл в основную резиденцию, чтобы встретиться с лучшим ювелиром клана Огненных. Потом сводил мастера в свою личную сокровищницу, а по возвращении выпил два стакана холодной воды, пытаясь успокоиться и прийти в себя.
Вода не помогала. Единственное, что облегчало состояние — в случае завоевания Лины все ценности останутся в семье. Это лишний повод укротить упрямую девчонку. Дополнительный аргумент.
Укротить… укротить… Как?!
Учитывая её ужасный характер и зацикленность на Кривоногом, будет непросто.
Впрочем, перед работой самого искусного мастера она точно не устоит, а значит нужно успокоиться и дождаться готовности заказа. И не испортить этот первый осознанный шаг навстречу друг другу! И не целовать её пока не попросит сама.
Хотя…
С Владыками такого не случается, но я всё же замечтался. Когда принял душ и упал на кровать, перед внутренним взором закрутился целый калейдоскоп.
Лина в этих «видениях» была и одетой, и не очень.
Улыбчивой, хмурой, язвительной. Разной!
Очень разной.
Но неизменно моей.
В какой-то момент я начал проваливаться в сон, однако нормально уснуть так и не получилось. Остановился на грани — с одной стороны ощущая себя спящим, с другой понимая, что не сплю.
Это, учитывая насыщенность дня, было издевательством, но я продолжал надеяться на полноценный отдых. Когда надеяться надоело, спрыгнул с кровати, оделся и отправился гулять.