Не единственная
Шрифт:
— Стой, Садди! — Горри наконец поднял лицо и в отчаянии смотрел на бывшего жениха дочери. — Это бесполезно… Если даже ты найдешь ее, и вы убежите… Рано или поздно вас поймают… Тебя казнят, а моя девочка… Моя девочка! — Горри ударил кулаком по столу и сморщился перед новыми слезами. — Так и останется рабыней! Только в куда худшем месте…
— Не поймают! — Садди обернулся к нему и повторил с презрением в голосе. — Нас не поймают. А вот вы уже больше никогда ее не увидите.
И быстро вышел.
Аньис снова забилась в нишу. Сняла с пояса кушак, сложила его втрое и постелила на каменный пол.
Аньис знала, что именно благодаря господину Эль три года назад Альбене победила в войне, длившейся несколько месяцев, но унесшей тысячи жизней и искалечившей много судеб по обе стороны от границы. Официальным поводом войны с соседней страной Аль-Касла были объявлены притязания на алмазные шахты в приграничной области. Но ходили слухи, что у государя Ахтиона есть и другие причины воевать.
Аль-Касл оказался крепким орешком. За два месяца армия этой страны потеснила альбенийцев до самой столицы. Вот-вот и Альбене потерпела бы полное поражение. Но в критический момент к королю явился никому не известный молодой мужчина, назвавшийся господином Эль. Он привел с собой небольшой отряд боевых магов. Почему великий король Ахтион стал слушать (если не сказать больше — слушаться) неизвестного человека, оставалось загадкой. Но он явно сделал это не зря. Господин Эль перестроил стратегию войны, ловко использовал приведенных с собой магов и за два дня отбросил вражескую армию к границе. Еще через день военные действия перешли на территорию противника. А еще через четыре дня войска Альбене захватили столицу соседнего государства.
Сразу после войны Ахтион назначил господина Эль советником и назвал другом. Так он стал вторым человеком в государстве, а может быть, и первым, ведь, по слухам, король теперь не принимал ни одного решения без консультации с господином Эль. Среди богатого и бедного люда его славили спасителем страны и почитали как благодетеля. Жил он в пожалованном ему королем особняке казненного князя Паури. И жил одиноко, посвящая все время государственной работе — он также руководил корпусами военной магии и военного десанта. Или пропадал неизвестно где.
Почти никто не видел господина Эль, лишь государственные деятели и царедворцы. Поэтому среди простого люда о нем ходили слухи и легенды, а его имя упоминалось почтительным шепотом. Говорили, что он умный, беспощадный к врагам, но снисходительный к тем, кто принимает разумные взвешенные решения. А еще — что он очень хорош собой, и многие девушки мечтали выйти за него замуж или хотя бы стать официальной наложницей… Но, кажется, он вовсе не нуждался в женском обществе.
«Только я не мечтала, — подумала Аньис. — А вот как получилось… Впрочем, что теперь гадать, так ли он хорош собой, как говорят. Так ли силен и умен. Я никогда не увижу человека, которому меня хотели подарить. Я увижу Садди. И мы убежим, чтобы статью мужем и женой за морем, вдали от рабства и обычаев нашей страны».
Выглянув из ниши, Аньис обнаружила, что наступили сумерки. Пора, подумала она с волнением. Теперь нужно тенью пробираться по серым улицам, не привлекая внимания. А дальше будет Садди, он придумает, что им делать… Она шмыгнула в арку, дошла до ее начала и сделала шаг в переулок.
— Вот и попалась, крошка! — услышала она гогочущий грубый голос. Железной хваткой охранник в белой рубашке схватил ее за локоть. Аньис попробовала вырвать руку. Но мужчина лишь сжал ее второй локоть, заломил обе руки за спину, перехватил их своей необъятной лапищей и потянул вверх. Аньис застонала от внезапной боли и унижения. Ей показалось, что руки сейчас вырвет из плеч, в глазах потемнело.
— Ишь, крутишься, как кошка! Заставила нас побегать, маленькая тварь! — зло сказал он. — Не понимаешь своего счастья!
Вдруг раздался свист рассекаемого воздуха, Аньис сжалась, приготовившись к удару кнутом. Но кнут пролетел мимо и прошелся по плечу охранника. Амбал резко отпустил ее. Аньис шатнуло, и чья-то жесткая худая рука придержала ее за предплечье.
— Сколько раз говорил, что если будешь портить имущество, получишь кнута, — услышала она спокойный голос господина Ансьера. Лицо охранника скривилось в обиженной гримасе, как у ребенка:
— Но она вырывалась, господин!
— Неважно. Сейчас эта девочка — собственность короля. А за порчу королевского имущества можно лишиться головы. А ты, — Ансьер холодным равнодушным взглядом посмотрел на Аньис, продолжая придерживать ее, — должна понять, что сейчас любые выходки порочат твою семью. Продавая тебя, отец поручился: ты будешь хорошей рабыней, преданной и покорной. А бегство кидает тень на его репутацию. Ты ведь не хочешь, чтоб твою семью покрыл позор?
— Н-нет… — прошептала Аньис, пытаясь отойти от боли внезапного осознания. Она заложница. Попытка сбежать или непокорность не принесут свободы. Они лишь бросят тень на тех, кого она любит. И пусть отец продал ее — решил ее жизнь за ту четверть часа, что она отчаянно спешила домой. Но еще была измученная жизнью мать и братья с сестрами. Нельзя бросать тень на них.
— Н-нет… — повторила Аньис и снова пошатнулась. В глазах потемнело, послышался страшный шум, он заполнил собой все, оглушая, унося ее в какой-то туннель…
— Если девчонка умрет, ответишь по полной! — сквозь шум прорвался злой голос Ансьера, и Аньис потеряла сознание.
Садди позвал на помощь Вери, старшего брата Аньис. Да тот и сам собирался бежать искать сестру. Сначала вместе, а потом разделившись, они обежали все места, где, по их представлениям, она могла спрятаться. Но Вери не вспомнил про нишу в стене, а Садди лишь в самом конце догадался посмотреть темные дворики в глухом переулке. И все же он почти успел… Ему не хватило лишь несколько минут. Но эти минуты решили все.
Он увидел тоненькое тело девушки в руках здоровенного охранника из королевской гвардии. Тот, понукаемый сухопарым господином в белом костюме, нес ее к огромному экипажу, запряженному тройкой лошадей. Карета занимала половину улицы в ширину, и прохожие с опаской обходили ее с другой стороны.
Садди не сразу понял, что происходит. Затуманенный гневом и горем разум отказывался признать очевидное. А когда понял, бесчувственная фигурка Аньис уже скрылась внутри золоченого экипажа.
Садди бросился следом… Бежал, собирая последние силы, кричал — то ли угрожая, то ли умоляя. И даже догнал. Но получил удар в лоб от охранника, сидевшего на закорках кареты. Садди упал на мостовую, силясь не потерять из виду экипаж. Но тот скрылся за поворотом, а парень даже не мог встать, ноги его не слушались.